Сейчас прокурор сюда явится? Не самое лучшее место для встреч. Еще решит, что я тут специально поджидала его? И не слишком ли много совпадений для одного дня?

Стучу в кабинет к доктору, проверяю дверь. Закрыто.

– Его нет, наверное, вышел. Подождите тут, я поищу Валеру.

– Спасибо большое, - сдержанно отвечает.

Сразу иду в операционную, Валера там. Быстро переодеваюсь, закалываю волосы и возвращаюсь к женщине.

– Валерий Андреевич еще на операции, скоро должен освободиться. Как вы себя чувствуете?

– Голова сильно болит. – А сыну сказала, что все в порядке. Вот же материнская любовь.

Мы разговариваем ни о чем. О клинике, о недавнем ремонте, о новом оборудовании. Я волнуюсь за нее и не хочу оставлять одну.

Женщина смотрит мне за плечо и улыбается.

– Юра, я тут, – окликает его и машет рукой.

Ну, вот и встретились.

– Мам, привет, ты как? – слышу за спиной, но не оборачиваюсь. Выжидаю. Говорила же, что выслушаешь.

Прежде, чем прокурор замечает меня, наклоняется и целует маму в щеку. Несмотря на все его тараканы, нет, не тараканы, а чертята-прокурята в голове, этот жест выглядит милым, заботливым. Без масок.

– Да упала все-таки на тех ступеньках, – отвечает Ирина Анатольевна.

– Я с этим разберусь, – но отвечает уже на автомате, потому что замечает меня и медленно поворачивает голову.

Я зачем-то вдыхаю глубоко воздух, и в носу тут же щекочет приятный, знакомый со вчерашнего вечера аромат. Родинка над правой бровью ползет вверх, а взгляд сканирует, как на допросе. А если бы сейчас при его маме поцеловала? Выслушал бы интересно и помог? Или топил бы дальше?

– Здравствуйте, Александра, – проявляет жест уважения первым.

– Мы же разговаривали уже сегодня, Юрий.

Между бровями тут же возникает морщинка, надо бы молчать при его маме.

– Вы знакомы? - она вклинивается между нами.

– Вчера познакомились. – Юра быстро отвечает, – Мам, а где Валера? – И тут же меняет тему разговора.

Они знакомы?

– У него заканчивается операция, сейчас придет, - поясняю сама.

– Мам, я отойду с Александрой на пару слов.

– Конечно, – кивает нам и прикрывает глаза.

– Что ты хотела от моей матери? – Теплый тон к маме сразу меняется на прохладный. Ежусь от взгляда, но отвести глаза не могу. Хочется смотреть в них, чертят-прокурят там разглядеть поближе. Насколько выдержаны, когда мы не в суде, а из свидетелей только его мама, которая явно видела сына любым.

– Я тут работаю и сегодня у меня смена, я, ваша честь, вас предупреждала.

– Не слишком ли много совпадений для одного дня? – Вскидывает бровь и ухмыляется.

– Ты на что намекаешь?

– Решила через маму ко мне подобраться?

– Хах, – вырывается само, – я твою маму первый раз вижу. Так что, это домыслы обвинения, ничем не обоснованные. – Прокурор невольно усмехается, дает слабину на пару секунд. – И, прежде, чем обвинять меня в том, что это я насыпала вам на порог снега и залила это все водой, чтобы потом Ирина Анатольевна подскользнулась и упала, проверьте камеры видеонаблюдения на подъезде.

– Во сколько у тебя смена начинается?

– В восемь.

– Сейчас только семь.

– Я люблю свою работу, могу и пораньше приехать. – Он, прищурившись смотрит, не верит. – Юра, – первой выбрасываю белый флаг и говорю максимально доброжелательно, – давай поговорим спокойно? Я все объясню, но не тут.

– Хочешь, чтобы мне выговор дали или уволили за такие разговоры? – Я склоняю голову и выдыхаю.

– Нет, не хочу, – поднимаю на него глаза, – от смены прокурора суть не поменяется, а обвинение не снимется, я хочу спасти своего отца.