Я отстраняюсь и оборачиваюсь, прокурор что-то уточняет у секретаря суда. Я бы тоже кое-что уточнила, но отец утягивает с собой, хочет скорее покинуть это место.

Способа пересечься нет, слишком много людей вокруг.

Придется звонить Домбровскому, если мой номер, конечно, не окажется в черном списке раньше. В любом случае, через Егора его найду. Онежа, точно! Подруга же говорила, что познакомилась с другом Егора, прокурором. Как я не сообразила и не вспомнила. Вчера бы вела себя совсем по-другому.

От воспоминаний, плечи передергивает, а тело покрывается приятной дрожью. Неосознанно облизываю губы, почему именно с ним было хорошо? Ну вот только встретишь приличного мужчину, а он оказывается… прокурором. Надо забыть это все. У нас точно теперь без вариантов, никакого утреннего кофе больше не будет. При любых исходах дела. Прокурор, который чуть не посадил отца, плохо вписывается в нашу семью.

Папа обсуждает с адвокатом прокурора, камеры, жесткие диски, с которых были удалены записи.

Может рассказать им про то, что мы знакомы. А может, испорчу все? Нет, надо поговорить сначала самой с Юрой. Попробовать объяснить все, потом, если не будет слушать, расскажу адвокату.

Мы обедаем с папой. Я только воду пью, аппетита со всеми этими передрягами нет. Поговорить бы с Юрой и поскорее снять с папы все обвинения. Хоть наметить определенность. С камерами мы ничего не сделаем, жесткие диски все равно в полиции. И на них все было зафиксировано. Он, если взялся, узнает это, восстановит данные.

После обеда еду домой, надо отдохнуть перед ночной сменой.

Страшно, но надо набрать прокурора. Вчера мы встречались в ресторане в полседьмого, значит, он работает часов до шести. Возможно, сейчас может быть занят. Следовательно, лучше написать сообщение. Когда освободится, ответит.

Завешиваю шторы плотно, чтобы свет не попадал. Самый крепкий сон в полной темноте, она способствует выработке мелатонина, гормона сна.

Ложусь в кровать и беру телефон.

Я не такой оратор, как мистер правосудие. Каждое слово взвешиваю, чтобы не сказать лишнего.

Саша: “Здравствуйте, Юрий”

Перехожу на “вы”. Кажется с “ты” мы вчера немного поспешили.

Саша: “Я бы хотела поговорить с вами, обсудить ту ситуацию, в которой мы случайно оказались”

Отправляю и жду. Десять минут.

Сообщение не прочитано и не просмотрено.

Игнорирует что ли? Или добавил в черный список уже? Не по чину, господин прокурор, заниматься такой ерундой.

Ждать больше некуда, откладываю телефон и ложусь спать.

Обычно перед сменой засыпаю быстро. Сегодня не могу никак. Прокурор перед глазами все маячит со своим обвинительной речью. Жестким, бескомпромиссным голосом в голове гудит. Провожу рукой по шее, нащупывая родинку. Глажу подушечками пальцев. Да что такое?! Что он залез в мысли-то? Ну почему он не оказался лучше адвокатом? Или… да хоть кем, но не прокурором же.

Не надо о нем думать. Не надо.

В полудреме мучаюсь, на работе потом скажется, но заснуть никак не получается. Телефон тихо вибрирует на тумбочке.

Звонит кто-то. Надо было его отключить к чертям.

Беру мобильный и проверяю, кто мешает. Как вижу, что Юра, подскакиваю на месте.

Откашливаюсь, прочищая горло, я не готова к тому, что он будет звонить. Думала, поддержит переписку.

– Да… Алло… Добрый вечер… Юрий…

Секундное молчание.

– Здравствуйте, Александра. О чем хотели поговорить?

– Объяснить все.

– Мне объяснять ничего не надо, я хорошо ознакомился с материалами дела.

– Юрий, его подставили.

– Все так говорят. Если у вас есть доказательства, то пусть адвокат их предоставит.