Поток красноречия Элли прервало появление перед носом капкана. Того самого, выигранного у браконьера. И поставленного посреди тропы на сатира.

— Хотела поймать на ужин зверушку какую. Есть хочется, а в сумке только сухарики, и ягоды еще не созрели, — очень искренне призналась Элли, а ее желудок подтвердил это голодным урчанием. — Отпустил бы ты бедную девушку. А еще лучше предупреждающую табличку на опушке поставил.

Рядом с капканом упал почти пустой пузырек из-под зелья выслеживания. Врать становилось все сложнее.

— Так чтобы не ошибиться. На лося же ставила, — с ходу отмазалась Элли. — Меня братья так учили и батюшка. Слушай, мы же нормальные люди, всегда можем договориться. Если лоси в вашем лесу такие дорогие — нет проблем, я оплачу виру. Сколько с меня? Давай поговорим, назови цену. Я — всего лишь скромная охотница, никогда никого пальцем не трогала.

Поверх пустого пузырька упала сетка. Мда, версия с лосем скончалась, не успев окрепнуть. А жаль, хорошая была причина.

— Ну, сетка. Сетка как сетка. Что в ней такого? Не стыдно слабую девушку обижать? — заюлила Элли и тут же ощутила, как с нее медленно сползают брючки. Потому что этот, позади, бесшумно разрезал поясной ремень, даже не коснувшись кожи. — Ой?!

Она наконец-то увидела своего пленителя. Точнее, его тень на траве перед собой. Ветвистые рога не оставляли вариантов.

Все-таки сатир.

Это плохо. Но все же лучше, чем замогильная хтонь. Хотя спустивший с нее штаны сатир — тоже не подарочек. За каким демоном он это сделал?!

Оставалось судорожно прокрутить в голове все, что она помнила об этих тварях. Солар, кажется, говорил, что они не твари, а лесные божества. А божества у нас любят что? Ну твою ж магию, а… Из самых первых лекций припоминалась только крайняя склонность любых божеств к жертвоприношениям. Девственниц там всяких и прочих редких компонентов.

Чтоб этим мифам сгореть, да там все сказания состояли из того, что кто-то кого-то отымел, а потом либо мстил, либо был счастлив, либо кого-то родил!

Но девственность была утрачена Элли довольно давно и бесследно. Так что на роль жертвы она точно не годилась.

— Эй! — крик быстро стал возмущенным, потому что Элли весьма грубо сдвинули вперед, отчего она чуть не ткнулась носом в землю. А штаны и вовсе сдернули почти под колени, да еще и собственным ремнем перетянули. — Пусти! Ты что задумал?!

Но пускать тут никто не собирался. Позади раздался “хммм”, и ненадолго все затихло.

Элли даже показалось, что сатир ушел, но потом по голой оттопыренной заднице прилетело.

Не ремнем или кнутом. Что радовало, конечно.

Проклятой крапивой. Ох!

Элли успела выдохнуть с облегчением, прежде чем осознала: это ничем не лучше, и заорала уже в голос:

— Я просто шла мимо! Я охотник, я знать не знаю, что тут нельзя!.. Ой!

Пауза. Очередное гортанное хмыкание, и снова жгучий след поперек задницы. И очередной звяк перед носом — зелья, которые никак не мог носить с собой охотник. Только маг. Боевой маг. Вот же козел! Слишком разумный!

И снова крапива. Теперь пять раз подряд. И последний шестой — с оттяжкой.

Элли заверещала, завертелась, пытаясь уклониться, но не вышло. Предыдущие следы уже горели огнем. Кажется, она рано обрадовалась легкости наказания.

— Я не хотела причинить вреда! Пусти, скотина рогатая! Сукин сын! Тварь! Думаешь, обхитрил, надурил! Да я тебя…

Кажется, это был не самый верный ход.

— Хмм.

Вот это “хмм” было уже полно сарказма и, кажется, смеха.

А потом козлоногий гад просто выдрал Элли этим крапивным веником так, что та забыла, где у нее голова, потому что все стало состоять только из пылающих огнем ягодиц.