– С лицом я закончила, – сказала Гордеева и заглянула Данилу в глаза.

Лицо Натальи напряжённо замерло, и сердце парня в груди ёкнуло, он первый отвёл переполненный эмоциями взгляд в сторону, поднял руку и взъерошил волосы.

– Извините.

Обоих сковала неловкость. Гордеева потупила взгляд и нервно улыбнулась.

– Да не за что. В принципе я бы помогла любому, кто в этом нуждался. Так что дело не в вас.

– Нет, – отрезал Данил и скривил разбитые губы. – За то, что… За вчерашнее, в общем.

Наталья вмиг похолодела, отпрянула, поднялась с дивана.

Данил взглянул на неё и ломано улыбнулся. В голове промелькнули картинки того, как он танцевал стриптиз очередной женщине, а после их застал её муж. Работа есть работа, конечно, но почему-то сейчас стало мучительно стыдно, словно перед ним не очередная женщина стоит, а его мама. И он, буквально полчаса назад, членом тряс перед чужой женщиной и трогать себя давал.

– Давайте, мы просто сделаем вид, что ничего не было, и забудем этот постыдный инцидент, как страшный сон, – отчеканила Гордеева, скрестив руки на груди.

– Ладно, – растерялся Котов, ведь, с одной стороны, вчерашний инцидент ему безумно нравился – до тех пор, пока их не прервали, и он точно хотел бы ещё раз повторить. Но с другой… Он – стриптизёр – в глазах большинства ничем не лучше проститута. И если они станут любовниками, а Наталья узнает, что Данил совсем не бармен, чем всё это закончится?

Точно ничем хорошим.

11. 11. Вот засранец

– Вот и замечательно, – строго сказала Наталья. – Где ещё обработать нужно?

Данил нервно улыбнулся и жалобно вскинул брови. На лице так и отпечаталось: мол, если скажу, точно не станете.

– Ну раз нигде, тогда я… – начала вставать Наталья, но парень перехватил её за запястье. Гордеева укоризненно сверкнула глазами, но присела обратно.

– Ещё… бока и… низ спины, – пытаясь удержать прорывающуюся улыбку, очень осторожно сказал Данил и поджал разбитые губы.

Женщина сделала глубокий вдох, отчаянно желая сказать «нет», но фингал на лице парня уже побагровел.

– Ладно, раздевайтесь, – скомандовала Наталья, стараясь не смотреть на жалобную моську и краснея ушами.

Парень осторожно потянул вверх край футболки. В чём в чём, а в этом Данил был профи – издержки профессии, так сказать. Настолько сексуально ни один мужчина перед Гордеевой ещё не раздевался… Глаза женщины невольно скользнули по крепкому поджарому телу: широкие плечи, плоский живот с рельефными кубиками пресса, блядская дорожка, убегающая в пах... Наталья одёрнула себя, стараясь сглотнуть заполнившую рот слюну, и сжала дрогнувшие пальцы, едва удержавшись от желания провести ими по горячей коже. Вскинула взгляд и наткнулась на торжествующую улыбку самца, отлично знающего себе цену.

– Я весь ваш, – полушёпотом томно выдохнул Данил, поднял руку, давая доступ к боку, который пестрил синяками.

Гордеева нахмурилась так, словно ей в автобусе на новые туфли наступили. Быстро выдавила мазь на пальцы и безжалостно шлёпнула ими прямо по наливающейся кровью гематоме.

– Ой-ой-ой! Подождите! Ух, больно-то как! – тут же растеряв всю самцовость, заверещал Данил. Отстранился, прижал руку к боку и состряпал страдальческое выражение лица.

– Сидите ровно, – отчеканила Наталья. Женщине стало стыдно за свою реакцию на близость горячего тела, за то, что принятое решение держаться от соседа подальше трещало по швам, за то, что эта её непозволительная слабость была для парня видна, как на ладони. Хотелось уже поскорее закончить и выпроводить гостя.

– Извините, – виновато улыбнулся Котов и снова поднял руку, но уже менее уверенно.