— Трава поглотит его так или иначе, — чуть напряженно ответил Улльх.

— А его конь? То есть чалл.

— Останется жить возле его костей. Возможно, когда мы вернемся в следующий раз, он примкнет обратно к чешштаку, а возможно, всю жизнь будет хранить память о том, кто его взрастил.

— А ты… — хотел было задать еще один вопрос Рей, но Улльх его оборвал:

— Смотри! — и указал разрисованной узорами рукой на что-то, что скачущий чешштак старательно обходил стороной.

Присмотревшись, Рей понял, что это была сеть, набитая какими-то существами, очень похожими на травяные клубки.

— Ловушка сработала, — на Улльха не нужно было смотреть, чтобы понять, что тот улыбается, но Рей посмотрел именно поэтому — и обнаружил, что улыбка у него весьма обаятельная: широкая и с отчетливыми ямочками на выразительных скулах. — Хорошая ночь!

Он подвел чалла к самой сети и спрыгнул на землю. Рей немного подумал и, изловчившись, спешился тоже.

— Смотри, — повторил Улльх. Он ухватился за сеть и не без труда ее встряхнул: длинная, вытянутая, словно рыболовный садок, она была полна какими-то зверушками или, может быть, птицами. — Это квакки, — к ним подъехали остальные охотники, и Улльх довольно тряхнул сетью снова.

— Я возьму! — вызвался один из всадников. Улльх вытащил из земли колья, которыми крепилась ловушка, завязал открытый конец — кажется, квакки были крайне глупыми, потому что залезть в вогнутую дырку смогли, а вылезти — нет, — и подал конец сети всаднику.

Тот затащил добычу на чалла, привязал за середину к седлу, распределив существ так, чтобы с обоих боков животного свисало по «мешку», и довольно вскинул руку.

— Квакки — хорошая еда, — сказал Улльх, когда они с Реем снова сели в седла и поехали, по всей видимости, к очередной ловушке. — Их редко удается поймать. В них много жира. Жир нужен, чтобы делать шкуры. Чтобы делать дицины. Чтобы делать ыль.

— Ну шкуры — это понятно, — Рей кивнул. — А что такое дицины и ыль?

— Дицинами мажут раны, — охотно пояснил Улльх. — Иногда едят, чтобы не болело.

— Лекарство?.. — догадался Рей. — Медицина. Вы исказили наши слова.

— Возможно, — не стал спорить Улльх. — Изомиры учат нас многому.

— Тогда ыль — это сам жир? Масло? — попытался угадать Рей.

— Нет. Ыль нужен, чтобы счищать грязь.

— Мыло! — Рей даже крякнул. Эта угадайка оказалась весьма забавной. — Интересно, что еще?

— Изомир? — предположил Улльх подумав. — Я думаю, это слово связано с миром синего неба.

— Наверняка, — Рей попытался прикинуть, из каких слов могло состоять его местное прозвище. — Иноземец? Иномирец? ИЗ-другОго-МИРа?

— Все слова похожи, — согласился Улльх. — Наверное, какое-то из них.

— Язык у всех одинаков? Здесь ведь есть и другие племена?

— Общие предки. И у людей, и у языков.

— И другие племена тоже находят изомиров? — Рей вдруг подумал, что случилось бы, если уллюты его не подобрали. Звуки, доносившиеся ночью из Травы, не обещали ничего хорошего.

— Наверняка, — уверенно ответил Улльх. — Но мы об этом мало знаем. Уллюты — народ Травы. Мы редко встречаемся с племенами, запертыми в камнях и боящимися неба.

— А кто живет там, где трава с жесткой кожей? — спросил Рей и подумал, что зря. Для Улльха это пока еще слишком больно. Для подобных вопросов есть Шаман.

Улльх и правда напрягся, но все-таки ответил:

— Те, что боятся неба.

И послал своего чалла галопом.

6. Глава 6

День вышел длинным. Они объездили так много ловушек, что Рей сбился со счета. Одни были сетчатые — на квакк, — другие оказались ямами с кольями на дне, третьи были как маленькие гарруты с крышкой из таких же, как стены домов, глиняных трубок.