Вернулся Улльх с еще одним седлом. Его чалл был таким большим, что оно легло на его спину позади первого так, будто и должно было там быть.

— Садись, — Улльх наклонился и подставил Рею руки.

Догадавшись, что от него хотят, Рей наступил на его ладони одной ногой и не без труда вскарабкался во второе седло.

— Нет, сядь вперед, — покачал головой Улльх, а когда Рей переполз в то седло, что было на чалле изначально, легко вскочил позади него. — Здесь больше трясет, — пояснил он. — А тебе нужно научиться.

— А у вас не используют стремена?.. — Рей наклонился, глянув на свои висящие в воздухе ноги. — Как держаться?

— Я не знаю это слово, — Улльх тронул чалла пятками, и тот пошел вперед.

Рей схватился было инстинктивно за седло руками, но быстро понял, что его почти не качает и совсем не трясет. Животное, конечно, перебирало ногами, но его спина при этом оставалась практически неподвижной.

Охотиться явно предстояло в Траве, но сначала Улльх повернул в поселок.

— Нужно вывести чешштак, — пояснил он.

Рей решил не уточнять, а попробовать понять незнакомое слово. И это вполне удалось, когда Улльх вместе с еще одним мужчиной открыли ворота большого загона, выпуская наружу тех чаллов, что не предназначались, по всей видимости, для верховой езды.

— Это чешштак? — уточнил он, кивнув на табун.

— Да, — Улльх развернул чалла, и тот побежал вслед за животными. — Утром выводим, вечером заводим. Ночью Трава опасна.

Он взял длинные сплетенные из травы поводья, заключая Рея в кольцо своих рук, и его чалл вдруг радостно затрубил, задрав морду. А потом пустился вскачь.

Вот теперь его движения ощущались хорошо, но все равно усидеть на нем было несложно — тем более что Улльх осторожно придерживал Рея локтями. Пока они выпускали чаллов, дождь незаметно прекратился, а небо стало нежно-розовым.

Скакать по мокрой степи на огромном животном оказалось приятно. Рей любил машины и обожал мотоциклы, и, видимо, только городской образ жизни удержал его от попыток залезть на лошадь. Сейчас же знакомое ощущение ветра в лицо и скорости тесно мешалось с непривычным удовольствием от мощи покоренного живого существа и запахами незнакомой природы.

Местная степь — Трава — пахла одновременно и привычно, и чужеродно. В какой-то момент Рею казалось, что в нос ударил ожидаемый аромат мокрой земли, грибов и сена, а в другой — что он вообще не понимает, чем таким сладким и пряным веет со всех сторон.

Впрочем, один запах был очень хорошо знаком. Каким бы чужим ни был мир вокруг, человек, к груди которого он то и дело прижимался спиной, пах именно так, как и должен был: молодым сильным мужчиной, чуть вспотевшим, разгоряченным скачкой и обнаженным почти по пояс.

— Мы одного вида, — высказал свой вывод Рей и попытался донести мысль понятнее: — Ты и я — мы одинаковые. Чалла — не лошадь. Не из моего мира. Но ты — человек. Как и я.

— Да, — к его удивлению, Улльх его понял и даже не стал отрицать. — Наши предки тоже из мира под синим небом. Ты прав. Мы одинаковые.

— Наши предки — потомки общего предка. Мы почти как братья, — продолжал Рей.

— Бро?

— Точно.

— Я слышал о других изомирах, — Улльх чуть натянул поводья, и чалл побежал медленнее — так же поступили и остальные всадники, рассыпавшиеся по Траве позади них. — Они все оставили потомство здесь. Были бы разные — не было бы детей от наших женщин.

— Верно, — Рей улыбнулся. Интересно, что такое, казалось бы, неразвитое племя неплохо осведомлено о законах биологии. И кстати, о биологии.... — Что будет с телом Вождя? — спросил он осторожно, надеясь, что не причинит боли. — Его съедят звери?