— Вы что, сговорились все?! — злобно рычу в трубку.

Да что же за день такой?

— Какая она нафиг моя? Я ее впервые вижу?! Ты то, Шип, не доводи меня. Мы же с тобой с пятнадцати лет дружим!

— Глеб, не смешно. Поругались если, то и помиритесь, — и Герман кладет трубку.

Как так, твою ж…

Я стою и смотрю на свой смартфон, а в глазах плывет от перенапряжения и стресса… Да блин, я чуть не скончался там, у себя на кровати, когда эта белобрысая сказала, что она моя жена.

Златовласка что-то там про моего начальника охраны говорила. Я набираю Сергея Самохина и в приказном порядке вызываю его в свою элитку. До консьержа топаю прямо так, босиком.

— Федорович, — киваю мужчине и прохожу в его апартаменты.

В элитных жилых комплексах не бывает каморок, в нашей у Федоровича все условия, ванной комнаты только не хватает — и можно жить.

— Доброй ночи, Глеб Александрович. Что-то случилось? Трубу прорвало?

— Можно и так сказать, — стискиваю зубы, чтобы не выложить постороннему человеку свои опасения. — Мне записи видеонаблюдения нужны.

Называю несколько дат, чтобы точно можно было отследить, с кем я когда в квартиру к себе прихожу. И как только найду нужные кадры, сразу вызываю полицию — и пойдет красавица по статье. Будет знать, как проникать в квартиры к людям.

Федорович суетится. Загружает компьютер, открывает папки, показывает даты. Запускает видео. Я жду с замиранием сердца. Но когда проходит несколько секунд, я чувствую легкое головокружение, потому что у моей двери стоит эта красавица, у нее ключи от моей квартиры. Но главное в этих кадрах не то, что у нее есть ключи, которых я ей не давал… А то, что по подъезду на своих двоих вышагиваю я собственной персоной. Притягиваю девушку к себе и по-супружески начинаю с ней проявляться как мужчина, не дожидаясь открытия двери. И это точно я! Костюм тоже мой. В своей манере целую эту Миру, потом опускаю свою лапищу ниже. Но девушка изворачивается, открывает входную дверь и затаскивает меня внутрь за галстук…

— Все хорошо? — вежливо уточняет консьерж. — Может, врача?

________

[1] Розалия — героиня романа «Сводные. Шип и Роза»

2. Глава 2

У меня до сих пор руки трясутся. Никак не могу прийти в себя. Я уже это делаю — играю роль жены Глеба Вересова.

Он когда на меня так посмотрел, я думала, что моя смерть будет быстрой. Но раз я пообещала Малышеву, пути назад нет. Потому я стойко выношу истерику взрослого мужика.

Фиктивный муж пока спал, я успела даже разглядеть розу ветров, татуировку на его плече, а еще Евгений Семенович рассказал о родинке своего племянника на самом причинном месте. Это если вдруг он кинется сверять информацию о себе.

По-человечески я Глеба очень понимаю. Но в целом он сам виноват, что дядя решил таким нестандартным способом его привести в чувство. Так сказать, отрезвить и наставить на путь истины.

Как только мой муж выносится в подъезд, я сразу звоню Сергею Самохину, чтобы они за своим боссом присмотрели и, может, даже успокоили его.

Я же ничего не должна бояться, надо продолжать активно вживаться в свою главную роль. Поэтому я не жду Глеба, а иду на кухню и включаю кофемашину. Запускаю программу, подливаю молоко в емкость и начинаю приятный процесс варки кофе.

Делаю вариант «как любит Глеб».

Капучино с пенкой и корицей в его любимой кофейной чашке. Себе наливаю то же самое. Затем направляюсь в нашу общую гардеробную.

Глеб будет в шоке. За время, что он пробыл в отключке, его квартиру даже успели немного модернизировать под семейное гнездышко.

Я надеваю приятный на ощупь велюровый костюм, собираю волосы в хвост и возвращаюсь на кухню. Из холодильника беру себе чизкейк. Минут через двадцать возвращается благоверный.