— Да пошло оно все к черту, — кручу руль, убедившись, что разметка позволяет повернуть обратно. Сердце дает мгновенную реакцию на принятое решение. Почти снимаю ногу с тормоза, но в эту секунду на экране телефона высвечивается сообщение от Тимура.

16. Глава 16

— Нет, пожалуйста, — из груди вырываются хрипы. Обхватываю голову и вою от досады, раскачиваясь из стороны в сторону.

«Я у тебя дома», — написано в сообщении. Это означает, что я должна немедленно приехать. Мне словно петлю на шее затягивают.

Запал и решимость вернуться назад к Лешке улетучиваются. Сдуваюсь, как воздушный шарик. И становлюсь снова безвольным, запуганным существом. Дорога до дома проходит как в тумане.

Сердце ухает со страшной скоростью вниз, когда вижу припаркованную возле моего дома знакомую машину. Душу заполняет беспросветная обреченность. Смотрю в одну точку и не могу пошевелиться. Мне хочется крикнуть во всю глотку, что устала и не хочу больше. Но даже на этот слабый жест сопротивления у меня уже нет сил.

Перевожу взгляд на пассажирское кресло, на котором лежит оставленная Лешкой коробка шоколадных конфет. И когда только успел? Закидываю одну в рот. Вкусные, с карамелью. Понимая, что бесконечно сидеть в машине нельзя, забираю конфеты и плетусь к подъезду.

Отказываюсь от лифта и поднимаюсь на четвертый этаж пешком, чтобы оттянуть время нашей встречи. Глупо? Знаю. Останавливаюсь перед своей квартирой и прижимаюсь лбом к двери. Пять недель он не приезжал. Целых пять. Он дал мне почувствовать слабую иллюзию свободы, а сегодня вернулся, чтобы снова посадить меня на цепь.

Дверь не заперта. Снимаю кроссовки в прихожей и захожу в комнату, крепко прижимая к груди коробку сладостей, как будто прячусь за ней. В кресле, широко расставив ноги, сидит мужчина. Белая рубашка почти до конца расстегнута. Пиджак небрежно брошен на диван. Мое внимание привлекают до блеска начищенные ботинки. Он никогда не снимает обувь, приходя ко мне. Моя квартира — это не его вылизанный до блеска дом, здесь можно свинячить.

На первый взгляд кажется, что он спит, но это лишь видимость. Через секунду он открывает глаза. И меня пригвождает к полу тяжелой подавляющей энергетикой. Тимур ни разу не бил меня и даже голоса никогда не повысил. Наоборот, он всегда говорит тихо и монотонно. Вот только при виде этого мужчины мои внутренности сжимаются в тугой узел, и тошнота подступает к горлу. Я боюсь его до неконтролируемой паники и холодного пота.

— Здравствуй, — говорит Тимур и уже привычным жестом приказывает мне снять с него обувь.

Кладу коробку конфет на тумбочку и молча подхожу.

— Ну же, — подгоняет меня.

Опускаюсь перед ним на колени, сжав зубы, расшнуровываю и снимаю ботинки. Гордость уже давно не бунтует.

— Умница, — он треплет меня по голове, как собаку за правильно выполненную команду.

— Ты заставила себя ждать.

На его лице появляется сдержанная улыбка, от которой горло наполняется свинцом.

— Я работаю, а не прохлаждаюсь, — нервно кусаю губы и пытаюсь встать с колен, но Тимур не позволяет. До боли сжав мое плечо, пригвождает к полу.

— Я разрешил тебе работать с одним условием, что это не будет мешать нашим отношениям, — грозит мне пальцем перед носом.

— Я не буду безропотно сидеть дома и ждать тебя, — да, карманная собачонка иногда пытается показывать зубки.

— А было бы неплохо.

— Так неправильно. У тебя есть семья, дети. Я тоже хочу жить, а не рабыней твоей быть на привязи.

— Ты ведь знаешь, что я не могу развестись, — достает из кармана телефон и что-то печатает, другой рукой гладит меня по щеке.