— Хочу, чтобы ты была моей целиком и полностью, Агаш. Я как безумный в тебя влюбляюсь, — поцеловав меня в плечо, нежно поворачивает к себе.

—Ты забыл, что у меня есть мужчина? — жестко приземляю его на землю.

— Ну, допустим. И что? — пожимает плечами. Мне кажется, он не слышит меня.

— Ты не понимаешь. Он страшный человек. У него связи на самом верху.

— А у меня внизу. Отец говорит, что я заговоренный и душу дьяволу продал. Я из таких передряг выбирался с минимальными потерями!

— Почему ты даже над серьезными вещами хохмишь?

— Потому что не верю я в твоего мифического мужика. Где он? Ау! Мужик Агаты, отзовись! Ты его выдумала, чтобы отшить меня. Я же про тебя информацию всю поднимал. Рядом с тобой нет никого.

Конечно, нет, потому что Тимур тот еще конспиратор. Взъерошив волосы, Лешка поднимает с земли палку, ломает ее и швыряет со злостью.

— Мне статус нужен, — глаза горят и быстро бегают по моему лицу.

— Какой еще статус?

— Я не понимаю, кто я для тебя. Ты делаешь один шаг вперед и два назад. То страстно и горячо целуешь, сжигая все вокруг. То морозишь своим холодом, придумывая отговорки про мужика и работу. С родными моими не хочешь знакомиться, вместе публично нигде не появляемся.

— Я тебе объясняла, что не хочу рисковать репутацией честного журналиста. Меня с канала выгонят, как только узнают, что я дружбу вожу с Ермаковыми.

— Чушь это все. Ты меня за дурака держишь. Решить можно все при желании. Только скажи, что не так, и я все сделаю, решу, исправлю. Но проблема в том, что ты не хочешь. Ведешь себя как собака на сене. Не нужен — так и скажи. Я не мальчик, чтобы бесконечно биться в закрытую дверь, — впервые вижу его таким рассерженным.

— Если тебя что-то не устраивает, я не держу. Тебе нужен вариант попроще.

— Как легко ты меня отпускаешь, — горькая усмешка касается его губ.

Совсем не легко — меня ломает внутри. В душе другие слова звучат, а произношу я наглую ложь. Физически больно понимать, что Лешка страдает и сейчас мы расстанемся.

— Что со мной не так? Скажи, Агаш, — вопрос меня добивает.

В глазах Алексея застывает мучительное ожидание ответа. А я делаю окончательный выбор в пользу спокойствия своей сестры.

— Не по пути нам. Я пыталась мягко тебе объяснить, что ничего между нами не получится, но ты отказываешься понимать. Не вынуждай меня отвечать тебе грубостью на ухаживания.

Лешка выглядит абсолютно потерянным. Запрокидывает голову вверх, делая вид, что рассматривает облака. Я смотрю, как нервно дергается его кадык.

— Иди. Толя, наверное, уже починил твою машину, — повернувшись ко мне спиной, чтобы я не видела его глаз. Голос звучит ровно, но я чувствую, каких невероятных усилий стоит ему это внешнее спокойствие.

— А ты? — протягиваю руку, хочется дотронуться, прижаться всем телом к мощной спине… Но в последний момент отдергиваю руку.

— Агата, уходя — уходи.

Не прощаясь, резко дергаюсь и бегу к машине.

— Все готово, — вытирая руки салфеткой, улыбается Толя. Рыжий, конопатый, немного смешной. Футболка на нем трещит по швам, плотно обтягивая груду мышц.

— Спасибо, — чувствуя свою вину по всем фронтам, быстро прыгаю в машину и уезжаю, изо всех сил заставляя себя не смотреть назад.

Внимание рассеянно, чувства в хлам. Проехав минут двадцать, торможу на обочине. Меня накрывает паника. Опускаю окно, стараюсь глубоко дышать. Я не могу без Лешки, не хочу без него. В моей жизни впервые появилось что-то искреннее и настоящее. Я должна найти силы отказаться от него, но не могу. Умом все понимаю, но сердце сопротивляется.