– Брачный договор? – я удивлённо подняла брови. – Как в американских фильмах?

– Ну не так, – он поморщился. – Вообще это нормальная практика. Деловая. Мы же серьёзные люди, нужно всё оформлять правильно.

– А что оформлять-то? – я рассмеялась. – Наши богатства? Эту квартиру мы снимаем, машины нет, твой бизнес только-только начался…

– Вот именно, – он наклонился ко мне через стол, глаза загорелись знакомым огнём. – Сейчас у нас почти ничего нет. Но будет, Верочка! Я чувствую – скоро всё изменится. Этот контракт с финнами, новые поставки… Я стою на пороге чего-то большого.

– И при чём тут брачный договор?

– Это для защиты. Бизнес – штука рискованная. Если что-то пойдёт не так, я не хочу, чтобы ты пострадала.

Я смотрела на него с недоумением. Тогда, в двадцать лет, я не понимала ничего: ни что такое этот его бизнес, ни тем более не разбиралась в юридических тонкостей. Я просто любила своего молодого мужа и гордилась его амбициями.

– Это на всякий случай, – продолжал он. – Я хочу оградить тебя от кредиторов и иных обязательств… Нужно чётко разделить, что моё, что твоё.

– А разве не всё наше? – спросила я, и в голосе невольно проскользнула обида. – Мы же семья. И даже если возникнут какие-то проблемы, я готова нести ответственность наравне с тобой.

Он обошёл стол, опустился передо мной на колени, взял мои руки в свои.

– Конечно, всё наше! Но юридически лучше всё оформить правильно. Послушай, – он заглянул мне в глаза, – что бы ни случилось, мы – команда. Всегда. Этот договор ничего не меняет между нами. Он просто даёт страховку прежде всего тебе. На всякий случай.

Я сдалась. Частично потому, что верила ему, частично потому, что весь этот разговор казался таким далёким от реальности. У нас не было ничего ценного, кроме нашей любви. И я была уверена, что так будет всегда.

Через неделю мы встретились с юристом – знакомым Александра, солидным мужчиной с аккуратной бородкой. Он объяснял мне пункты договора, а я кивала, почти не вникая. Основная суть была проста: бизнес и всё, что с ним связано, принадлежит Александру. В случае развода я не претендую на его долю. Тогда это казалось разумным: ведь это был его бизнес, его риск, его работа.

Я подписала договор, не читая. С улыбкой. Даже пошутила: "Надеюсь, нам никогда не придётся к нему возвращаться".

Александр поцеловал меня и пообещал: "Никогда".

***

Я сидела на кухне, перечитывая эти страницы – пожелтевшие от времени, с выцветшими чернилами. Два десятилетия назад казалось, что этот документ – просто формальность. Теперь он превратился в приговор.

За двадцать пять лет маленький бизнес Александра вырос в серьёзную компанию. Квартира, в которой я сейчас сидела, машина, дача, счета в банках – всё было оформлено на него. Я, поглощённая домом и воспитанием Максима, не задумывалась об этом. Зачем? Мы же были семьёй. Командой. Всё было общее.

Оказалось – ничего общего нет.

Я отложила договор и впервые за утро по-настоящему заплакала. Не беззвучно, как вчера в ванной, а в голос – с рыданиями, всхлипами, с физической болью, раздирающей грудь. Я оплакивала не только уход мужа, но и собственную наивность. Двадцатилетняя девочка, подписавшая свою судьбу, не глядя, – она всё ещё жила во мне. И сейчас ей было больнее всего.

Телефон снова зазвонил. На этот раз – незнакомый номер.

– Вера Алексеевна? – мужской голос, сухой, деловой. – Меня зовут Игорь Михайлович, я адвокат вашего мужа. Нам нужно встретиться для обсуждения деталей вашего расставания.

Вот так просто. "Детали расставания". Как будто речь шла о расторжении делового контракта, а не о крушении целой жизни.