– Куда? – глупо спросила я, словно он собирался в командировку.

Александр вздохнул. В этом вздохе было всё: усталость, сожаление и облегчение человека, наконец решившегося прыгнуть с высоты.

– К Ольге. Моей… – он запнулся.

– Секретарше, – закончила я за него. – Вы давно?..

– Восемь месяцев, – ответил он просто.

Восемь месяцев. Двести сорок дней. Я мысленно перебирала эти дни, как чётки: отпуск в сентябре, День рождения сына, новогодние праздники, обычные вечера, воскресные завтраки. Во всех этих днях, оказывается, была ещё она. Я никогда не видела эту Ольгу. Только слышала о ней вскользь. Ей двадцать восемь, она закончила экономический, прекрасно владеет английским, незаменима в работе с иностранными партнёрами. Теперь она ещё и незаменима в постели моего мужа.

Боль была такой острой, что я не почувствовала, как уронила бокал, который всё ещё держала в руке. Стекло разбилось о паркет. Тонкий хрустальный звон. Осколки у наших ног – как символ.

– Я хотел сказать тебе раньше, – продолжал Александр, не двигаясь с места. – Но всё ждал подходящего момента.

– И нашёл его. В нашу годовщину, – я рассмеялась. Смех вышел ломким и чужим, будто смеялся кто-то другой.

– Я забыл, – пробормотал он. – Прости.

Так просто. Он забыл. А я готовила ужин.

– Я переночую в гостиной, – сказал он. – А завтра соберу вещи. Мы можем обсудить все детали позже, когда ты успокоишься.

Успокоюсь. Как будто это просто эмоциональная буря, которая пройдёт. А не снос несущей стены в доме всей моей жизни.

– Вера, – он сделал шаг ко мне. – Я никогда не хотел делать тебе больно.

Я отступила, впервые за двадцать пять лет избегая его прикосновения.

– Не надо. Просто… не трогай меня.

Он кивнул. Мы стояли в нашей прихожей, среди осколков разбитого бокала, как чужие люди. Между нами была пропасть шириной в четверть века.

– Ты уверен? – спросила я тихо. – В том, что хочешь разрушить всё, что у нас было?

– Я больше не люблю тебя, – ответил он просто. – Не так. Прости.

Удивительно, как одна фраза может изменить всё. "Я больше не люблю тебя". Она расползлась во мне, как яд, парализуя все чувства, кроме боли. Я не помню, что ответила. Кажется, ничего. Кажется, просто кивнула, словно он сообщил о перемене в расписании, а не в нашей жизни.

Он прошёл мимо меня в гостиную, осторожно обходя осколки. Я осталась стоять на месте, глядя на закрытую дверь. За ней был человек, с которым я прожила половину жизни. Теперь – чужой. Теперь – случайный постоялец в доме, нашей теперь уже бывшей крепости.

Я вернулась на кухню. Утка в духовке почернела и съёжилась, как мое сердце. Вино в бутылке выдохлось. Свечи остались незажжёнными. Я механически убрала со стола, смахнула крошки, вытерла несуществующие пятна. В голове звенела пустота. Я двигалась, как заведённая кукла, выполняя привычные действия с неестественной точностью.

Потом прошла в ванную, закрыла дверь. И только там, под шум воды, чтобы он не услышал, я позволила себе упасть на колени и завыть – беззвучно, зажимая рот ладонью. Это был даже не плач – это был первобытный вой животного, попавшего в капкан. Капкан одиночества, пустоты и предательства.

В зеркале напротив отражалась женщина, которую я едва узнавала. Растрёпанные волосы, покрасневшие глаза, бледное лицо с пятнами румянца на скулах. Женщина, которая час назад была женой, а теперь… кто она теперь?

Вода лилась и лилась из крана. Я смотрела на свое отражение и думала о том, как странно устроена жизнь. Двадцать пять лет вместе оборвались за несколько минут разговора. "Я больше не люблю тебя". Фраза, убивающая прошлое и будущее одновременно.