Почти бегу через лес, стараясь не пропустить ни одного указателя. Только заблудиться не хватало.

Какой же идиот. Понимал ведь, что не нужно ее трогать! Животное. С твоими размерами только девственниц рвать. Она ведь малышка такая… Вся миниатюрная. Не подходит. Не для секса! Под колпак посадить и любоваться разве что. Как диковинным цветком. Как хрупкой куколкой.

— Прости, — шепчу, глотая воздух, — прости, малыш. Больше никогда…

25. Глава 25. ОНА. Наши дни

Наши дни…

— Почему вы не сказали об этом раньше?

— Это экспериментальный метод, в нашей стране не слишком популярный, — будто бы оправдывается Андрей Николаевич. — Раньше проще было отыскать донора, нежели надеяться на кровь из пуповины. Но теперь…

— Значит мне что, просто нужно снова забеременеть и родить? — перебиваю я доктора. — А вы возьмете кровь из пуповины и это спасет Леру?

— Ну если у нее вдруг нет других претендентов в будущие родственники, то придется вам, — он разводит руками.

И эта его формулировка подталкивает меня к мысли о беременной Свете:

— Предположим, что есть женщина, беременная от Лериного отца. Она как раз собирается рожать. Мы можем взять ее кровь?

— Можем, — соглашается доктор. — Только с ее согласия, конечно же.

Охренеть…

У меня кровь в ушах пульсирует. Это худший сценарий из всех, что я могла себе представить. Жизнь моей дочки зависит от шлюхи, что испортила мой брак. А ведь где-то глубоко в душе я очень надеялась, что Света нагуляла ребенка и навязала его Герману. Теперь же я молюсь, чтобы сын оказался его.

Выходит, я еще должна быть благодарна Свете: если она действительно залетела от Германа, то у Лерочки скоро появится эта чертова спасительная пуповина.

— Согласие будет, — уверенно говорю я.

Я в лепешку разобьюсь, но уговорю эту суку спасти мою дочь.

— Опять-таки, Женечка, я не могу вам дать стопроцентные гарантии, — как всегда перестраховывается доктор.

— Мне не нужны стопроцентные, — отсекаю я. — Достаточно надежды. Если не сработает, то я займусь этим вопросом сама!

Доктор кивает и выходит из нашей палаты.

Как вспомню роды — прихожу в ужас. Это были пятнадцать часов мучения, потому что моя врач настояла, чтобы я рожала «сама». Без эпидуралки и прочих «помощников».

Уж не знаю, чем я ей так не понравилась, что она решила обречь меня на такие муки, в век продвинутой медицины. И я наивная деревенская девочка повелась. Но даже несмотря на свой страх родов, я готова повторить это бесчисленное количество раз, лишь бы спасти свою малышку.

— Мамочка для тебя на все готова, — поглаживаю румяную щечку.

Телефон привлекает мое внимание короткой вибрацией:

«Поужинай со мной», — Герман без лишних приветствий сразу переходит к делу.

Я сегодня сбежала от него после того, что случилось в туалете ресторана. Мне неловко. Бесит, что я будто перестаю контролировать свое тело рядом с ним. И это очень плохо. Зато хорошо, что теперь на одну ложь в моей жизни стало меньше — Герман узнал о том, что я не замужем.

Осталось уже подобрать слова и подходящий момент, чтобы рассказать о дочке. Но не сегодня. Сегодня у меня намечается встреча поважнее.

«У нас не складывается с приемами пищи, — отвечаю я. — Так что на этот раз буду вынуждена отказаться».

«Хорошо, обойдемся без еды. Приходи. Спишу полмиллиона», — настаивает.

«Мне казалось, ты собрался помочь нам на безвозмездной основе?» — я не нуждаюсь в благотворительности от него или кого бы то ни было другого, просто хочу прояснить, что он не в пустую манипулирует цифрами.

«Собрался. Но зная тебя, решил, что ты все равно не захочешь оставаться в долгу».