— Ксюша…, — одергиваю я дочь.

Но ребёнок дёргает отца, чтобы тот пошевелился и включил камеру.

— Не стоит, — глядя в глаза мужу, отказываюсь я.

От неловкости тереблю кулон, что висит на шее.

— Давай. — подбадривает меня Артур. — Ты действительно сегодня какая-то особенно красивая, Лер. Отдыхаешь от мужа, цветёшь, — с тоской добавляет он. — Я тоже хочу такую тебя себе оставить на память.

8. Глава 8.

Валерия.

Закрываю за мужем и Ксюшей входную дверь, прижимаюсь лбом к ней с внутренней стороны. Устало вздыхаю. С каждым днём становится все сложнее принять окончательное решение.

Может действительно Анна Сергеевна была права и все мои крики о разводе — это банальная горячка? Вдруг есть шанс на спасенье нашего брака? Мы ведь часто забываем происходящее в нашей жизни. Может и с изменой можно так же? Через какие-нибудь специальные методики или гипноз, к примеру?

Опомнившись, я отлипаю от двери. Трясу головой, чтобы отбросить сумасшедшие мысли.

Нет, нет, нет. И ещё раз нет. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Такое не прощается.

Вспоминаю про звонок телефона, который я пропустила.

— Насть, привет.

— Только не говори, что ты передумала? — недовольно рычит подруга.

— Что? Чего? Нет, все в силе. Почему ты так решила?

— Ты трубку не взяла. И голос у тебя странный.

— Артур приезжал, — коротко поясняю я.

— Не продолжай. Тогда ясно всё. Одну секунду. — В динамике слышится странный треск и шуршание. Затем Настя громким голосом командует таксисту: — Шеф, разворачивай машину. Едем по первому адресу опять.

Ворчание недовольного водителя слышно даже мне.

— Через пятнадцать минут я у тебя.

Прячу телефон в небольшой ручной клатч. Туда так же отправляю красную помаду, маленький антисептик для рук и паспорт. Кошелёк и прочие мелочи оставляю дома. Благо теперь везде есть бесконтактная оплата через мобильный или смарт-часы.

Ещё раз смотрю на себя в зеркало.

«Отдыхаешь от мужа, цветёшь».

Слова Артура всплывают в голове. Всматриваюсь в отражение. Ищу блеск в глазах или не типично яркий естественный румянец на щеках.

С чего он так решил? Последние недели, кажется, наоборот сыграли со мной злую шутку. Я потеряла четыре килограмма в весе, скулы и линия подбородка стала слишком острой и грубоватой. Не проходят отеки из-за частых слёз.

Осторожно пальцем стираю с нижнего века крохотный след туши, что отпечаталась с ресницы.

Красивое платье и укладка — ещё не признак счастья женщины. В глаза ей надо смотреть. В глаза. Они зеркало нашей души. В них отражаются и радости, и горести.

Вне зависимости от цвета радужки, глаза женщины могут быть самым настоящим источником тепла, ярким лучом солнца среди непроглядных туч. А могут и стать арктическим холодом посреди знойного лета, способным понизить температуру тела собеседника в считанные секунды.

Я отчётливо вижу, что мои глаза утратили свой блеск. Насыщенный изумрудный перелив стал похож на тусклую бутылочную стекляшку. В них нет той былой жажды к покорению мира. В глазах поселилась грусть.

Гул автомобильного клаксона вырывает меня из пучины тягостных мыслей. Беру в руки клатч, набрасываю на плечи пиджак. Вечера в городе все ещё достаточно прохладные. Рядом со мной больше нет мужчины, с которого можно стянуть верхнюю часть костюма, чтобы согреться.

Надевая туфли, вспоминаю, что забыла маску на столе. Бегу за самым важным аксессуаром обратно в комнату. Подмигиваю своему отражению на удачу, и спешу к подруге, что ждёт в машине у ворот.

— Вау! — восклицает Настя, когда я избавляюсь от пиджака при входе в «ДайВинчи». На ней всего драпированное кружевом синее платье до колен и маска в тон, в отличие от меня.