Я практически сползаю под стол, когда один из мужчин начинает трясти своими бёдрами в метре от меня.

— На-а-асть? Ты куда меня привела? — дёргаю я подругу, прикрывая стыдливо глаза.

К счастью, мужское раздевание заканчивается на черных слипах.

— Настя, тебя спасает только то, что они разделись не полностью, — разгневанно шиплю я, когда вместо танцоров на сцене появляется ведущий и весело рассказывает остальную программу вечера.

— Лера, клянусь. Я не знала, что они именно с этого номера начнут мероприятие.

— То есть ты была в курсе программы?

Жестом зову официанта. Прошу его рассчитать нас.

— Я ухожу.

— Нет, погодите. — Настя забирает у ошеломлённого парня расчётную папку. Отправляет его с переносным терминалом погулять немного по залу. — Дайте нам одну минуту, у нас тут возникли кое-какие разногласия, с чьей карты будем платить.

Парень согласно кивает.

Шлёпнув маленькой кожаной папкой по столу, а затем поставив на неё свои локти, Настя обращается дальше уже ко мне:

— Ну и куда собралась? Домой, в глухие стены? Чтобы опять лить слезы по ненаглядному супругу? Сядь!

— Неважно, — потупив взор, бурчу я.

— Да нет уж, важно, Валерия. Ещё как важно. Ты застряла в прошлом, родная. Ты — без пяти минут свободная женщина. Вольна делать, что хочешь. Можешь без зазрения совести смотреть на других мужчин. Сегодня ты проводишь вечер в крутом заведении, на твоём теле обалденное платье. Лицо скрыто под маской, и кроме меня никто не знает кто эта стройная красавица. Но зачем ты ведёшь себя словно невинная дева, этого я не пойму? Ну, подумаешь десяток мужиков оголили свои ноги. Эка невидаль?

— Настя, дело не в том, что показали танцоры, а чего нет. Я просто не готова к таким шоу. И, как подруга, ты должна была рассказать, что нас такое ожидает.

— Для чего? Чтобы у тебя был глупый повод остаться дома? Я знаю, что тогда ты точно никуда не выйдешь из своей скорлупы примерной жены и матери. Но вот ответь честно, Лер, неужели тебе ни разу в жизни не хотелось подурачиться?

— Нет. Зачем?

— Затем, что мы с тобой столько лет сидим взаперти собственных браков. Везде муж и дети. И ничего толком для себя.

— У меня есть салоны. Они моя отдушина.

— Но их ведь тебе тоже преподнёс Мельниченко?

— Только первый. Остальные — моя заслуга.

— Работа, работа, работа. А веселилась ты последний раз в каком году, мать? Чтоб на утро болели не только ноги, но и голова, было такое хоть когда-то у тебя? И не на собственной свадьбе.

Я пытаюсь дать быстрый ответ подруге. Но в голову постоянно лезут только наши совместные выходы с Артуром. Дни рождения друзей, корпоративы, светские выходы. Даже музыкальные концерты в последние годы я посещала только с Артуром. А он, в свою очередь, выбирал только те, что ему нравились.

— Вот, вот и я об этом. Мы с тобой погрязли в семейных узах. И вот теперь, когда, наконец, можно расслабиться и гульнуть — тем более, Артур тебе такой карт-бланш лично в руки передал своей изменой — ты опять бегаешь домой пол одеяло. Да вот только там пусто, Лерка. Нет больше мужа. Был, но сплыл. Ты вправе отныне делать всё, что захочешь и с кем.

За словами подруги, кажется, кроется не только забота обо мне. Но и страх за однообразие собственной жизни. Егор, похоже, слишком напугал Настю своим желанием. Очередной декрет, замаячивший на горизонте, вгоняет её в панику. Оттого она так рьяно и вцепилась в моё «спасение». Пока занят проблемами других, свои меньше волнуют.

9. Глава 9.

Валерия.

Осознав причину такой настойчивости подруги, я немного послабляю свой гнев. Я и забыла, что она такая же женщина, как и я. Её мир — это дети и любимый супруг. Времени лично на себя не слишком много остаётся.