— Офигеть, Лерчик! Никогда бы не подумала на Мельниченко, что он такой гнилой мужик. Со стороны всегда казался таким хорошим семьянином, правильным и верным мужем.

— Да, да, казался! — поджав губы, соглашаюсь я.

— Скотина! Негодяй! — на весь ресторан восклицает моя подруга. Она жестикулирует руками, комкает салфетку, хватается за столовые приборы. — Если бы был жив мой отец, он бы точно Мельниченко набил морду. Ты посмотри каков подлец. Ещё и на тебя пытался вину повесить! Кобель самый настоящий!

— Настя-я-я! Потише можно? — прикрываю глаза рукой, чтобы не встречаться взглядом с недовольными лицами посетителей за соседними столиками.

Поспешно доедаю свой салат. А то неровен час, от громких возгласов нас с подругой попросят покинуть ресторан.

— Прости, пожалуйста. Просто меня разрывает от гнева и злости. Окажись Артур сейчас передо мной, я голыми руками схватила бы его за шиворот и вытолкала пинками из заведения. Такие негодяи достойны только публичной порки.

— Настасья, успокойся, пожалуйста. Я рассказала тебе всё не для того, чтобы об этом узнал весь мир. К такой публичности я не готова. Просто делюсь с тобой как с близкой подругой и в горе, и в радости.

Поднимаю свой бокал и жду пока Анастасия сделает то же самое.

— За нас красивых! Пусть по миру пойдут, кто нас не ценит! Пусть плачут те, кто нас не захотел!

Подруга с такой гордостью произносит это подобие подростковых статусов из социальных сетей, что я просто прыскаю от смеха.

— Там как-то не так было.

— Да всё равно. Меня несёт на эмоциях. Прости, дорогая. Не люблю я, когда дорогих мне людей обижают. Лерочка, девочка моя, как ты вообще справляешься с этим? На развод уже подала?

Отрицательно машу головой.

— Боюсь, — тяжко вздыхаю я. — Последнее время я словно не живу по-настоящему. Просто плыву по течению. Держусь за Ксюшу и работу — как за якоря среди бескрайнего океана. Если напишу заявление, то и эти два якоря может сорвать с лебёдки. И назад пути уже не будет.

— Тебе нужно развеяться. Ты слишком погрузилась в негатив, Лерунь.

Неопределённо пожимаю плечами.

— Возможно. Только как? Я кроме как на приёмах и корпоративах с Артуром и на своих мастер-классах нигде толком и не была много лет.

— Да хоть в клуб сходи. Или в бар приличный.

— Только не в бар. Последнее время у меня на эти три буквы отвращение.

— Тогда давай с тобой выберемся в «ДайВинчи». Заведение приличное. Ценник выше среднего, да и контингент там нормальный. Мы там недавно с девочками из йога-центра праздновали день рождения. Там можно и поболтать, и посидеть посмотреть шоу. Также можно и самим размяться и потанцевать.

— А Егор как, останется с двумя детьми дома сам? Отпустит тебя?

— Да куда он денется? Если он хочет, чтобы я согласилась на третий декрет, то пусть даст погулять жёнушке.

— Третий? — мои брови ползут вверх. — Погоди, но ведь Матвею только год исполнился в том месяце.

— Вот, вот. Я тоже дар речи потеряла, когда он об этом заявил мне посреди ночи. Покрутила пальцем у виска и заявила, если хочет, то пусть сам и рожает. Я ещё год минимум хочу видеть свой живот плоским.

Несмотря на ворчания Насти, я вижу, как её глаза светятся от счастья при упоминании мужа и детей. У неё словно крылья за спиной вырастают. Она настоящая счастливица и умница.

В моей груди разливается очередной приступ жалости к себе. Горько и обидно, что Артур не ценит так нашу семью и меня, как Егор свою.

Отвожу взгляд в сторону, концентрируюсь на чем-то нейтральному. Часто моргаю, чтобы избавиться от лишней солоноватой влаги.