Вот сейчас она заметит меня, и с её породистого лица наконец-то сползёт это спесивое, надменное выражение.

Я видела, как она поправляла свою шёлковую блузку, проводила ладонью по растрёпанным волосам, чтобы привести их в порядок.

И внутри меня росло и ширилось гневное пламя. Я пыталась понять, сколько в этом пламени ревности. Но сейчас понять не могла. Сейчас во мне было слишком много накопившейся за день обиды и боли. А ещё дикой усталости от постоянного, бесконечного унижения.

И пока я пыталась справиться с этим огнём, впиваясь короткими ногтями в свои ладони, Ольга наконец повернулась. Наши взгляды неминуемо встретились.

Моё сердце кувыркнулось в груди. От волнения я сглотнула и едва не закашлялась.

А Ольга… Ольга окинула меня долгим взглядом и усмехнулась.

— Сегодня день неожиданных встреч, — проворковала она, дожидаясь, пока я приближусь.

А меня несла вперёд неведомая сила, хотя всё, чего мне хотелось, убежать отсюда, чтобы даже не думать о том, чем забита была голова.

— Что ты здесь делаешь?

Ольга взирала на меня с выражением снисходительной вежливости на красивом лице. Конечно, я знала, как она ко мне относится. Но правила этого дома не позволяли ей демонстрировать свою неприязнь слишком открыто.

— Что-то случилось? — поинтересовалась она вместо ответа, и меня передёрнуло от звучавших в её голосе издевательских ноток. — В последний раз, когда мы с тобой виделись, ты выглядела более вежливой.

Я бросила взгляд ей за плечо — на дверь нашей с Сергеем спальни. Бывшей спальни, но моего отношения к ситуации это сейчас не меняло.

— Ольга, что ты здесь делаешь? — повторила я свой вопрос, но мой голос понизился до угрожающего тона.

Это получилось как-то само собой.

— Смотря что ты имеешь ввиду, — насмешливо отозвалась она. — Коридор или…

— Нашу спальню.

А мои ногти сильнее вжались в ладони.

Мы стояли друг напротив друга. Молча. И всё понимали.

Вроде бы ничего ещё наверняка и не сказано, а я нутром чуяла, что на все двести процентов права в своих подозрениях.

Вся мерзость сложившейся ситуации до меня ещё не дошла. Это случится чуточку позже, когда я постараюсь сообразить, как могла не заметить намёков и знаков. Воистину, об иных вещах и не догадаешься, просто потому что само их существование в голову тебе никогда не приходило.

— Я искала Сергея, — наконец созналась она, правда, безо всякого стеснения.

— И…

— И я его нашла.

Она подняла правую руку и аккуратно отёрла пальцем краешек губ.

От этого красноречивого жеста меня заколотило и бросило в жар. Но речь на какое-то время сковала тошнотворная немота.

— Б-боже… — выдохнула я наконец.

Ольга закатила глаза и, казалось, вот-вот пренебрежительно фыркнет.

— Знаешь, я всё это время думала, ты уже в курсе. Просто по своему обыкновению молчишь, чтобы никого не тревожить. Ты серьёзно только сейчас поняла?

Она меня ещё и недогадливой дурочкой называла.

— Это… это чудовищно… Это… н-низко!

— Ох, — Ольга притворно-утомлённо вздохнула, — слова-то какие… громкие. Он столько времени тебе изменяет, что пора бы привыкнуть давно. Деться от этого ты всё равно никуда не сумеешь. То, что попадает им в руки, Вороновы держат очень крепко, Сонечка. Думаю, уж это ты наверняка уяснила.

— Я н-не буду молчать, — вырвалось из меня. — Я т-такого не потерплю…

Мои слова настолько её развеселили, что Ольга откинула голову и рассмеялась. Но когда наши глаза встретились вновь, в её взгляде пылало тёмное пламя:

— А вот такими обещаниями разбрасываться не советую. Только посмей открыть рот. Даже намекнуть… только посмей. И я тебя уничтожу.