Что нового он может мне сказать?

Всё уже ясно без пустых объяснений.

Вот только мне следует стать хитрее, чтобы провернуть всё по-своему.

- Говори. Что тебе мешает сказать всё в машине? Есть что сказать – говори! Я слушаю тебя. Поведай мне, как тебя, белого и пушистого, обвела вокруг пальца хрупкая женщина. Наверное, она заставила тебя обрюхатить её, а потом сама провернула всё, и ты даже не знал, что всё это время растил нашу с тобой дочь? Правда, Богдаша? Именно это ты хочешь сказать в своё оправдание?

Во взгляде бывшего появляется глубокая тоска. Вижу, как бледнеют костяшки пальцев, впившихся в руль. Богдан стискивает зубы и какое-то время смотрит перед собой, а потом резко заводит машину и рвёт с места.

- Я не собирался оправдываться, Лина. И нет, говорить нам с тобой всё-таки не о чем. Ты всё поймёшь, когда увидишь, как дочь любит меня. Захочешь ли ты лишить её любимого отца и отправить меня за решётку после того, как посмотришь ей в глаза?

5. Глава 4. Ангелина

Ком стягивает горло всё сильнее. Удушливое состояние окунает в море дискомфорта. Я чувствую себя ужасно после слов Богдана. Он пытается шантажировать меня общим состоянием дочери?

Сам и ни на секунду не задумывался, как будет чувствовать себя девочка, растущая без родной матери.

Больно, что это случилось с моим долгожданным ребёнком.

Раньше я так часто смотрела на малышей, растущих в детских домах, с горечью осознавала, что всем им не помочь, а как же хотелось.

И вот теперь понимаю, что моя малышка росла в похожих условиях. Роскошь никогда не заменит любви матери, кто бы и что ни говорил.

Наверняка Сеня чувствовала, что Оксана любила свою дочь и ненавидела мою малышку. И девочка, скорее всего, задавалась вопросом «почему». Почему она такая «неправильная».

Мы быстро добираемся до дома Богдана. Всё это время мужчина молчал и ни слова не проронил, а сейчас смотрит на меня, не решаясь выйти из машины. Вроде бы через зеркало глядит, а его взгляд всё равно уничтожает изнутри.

- Чего ты хочешь добиться от этого знакомства?

- Ничего… Дочь должна знать свою маму. Правда? Да и ты вряд ли захочешь помогать совершенно чужому ребёнку, а вот после того, как почувствуешься связь с Есенией...

У-у-у как заговорил-то мальчик!

Связь…

Дочь должна знать свою маму.

Красота просто!

Ещё бы через десять лет явился, чтобы сказать, что дочь должна знать маму.

А если бы у меня уже была своя семья?

Ребёнок и любимый мужчина?

Мысли пробирают до мозга костей, но я стараюсь отрешиться от них.

Выхожу из машины бывшего мужа, разминаю плечи круговыми движениями и окидываю двор взглядом. Все кустарники ухоженные. За двором следят специалисты. Понятно же, что не сам Богдан. Может, это было увлечением моей начальницы?

Учитывая тот факт, что диагноз малышке поставили совсем недавно, ещё следует убедиться – настоящий он или фальшивый.

- Ты получил подтверждение диагноза Есении? Его не должны были установить, когда малышка родилась, а не спустя пять лет?

- К сожалению, его могут выявить и в более позднем возрасте, - отвечает Богдан. – Мы всё уточнили, проверили в нескольких клиниках. Ошибка исключена. У Сени ПИД.

Звучит даже страшно, как СПИД, только второй вроде как приобретённый. Я не сильно разбираюсь в медицинских терминах и значениях болезней, но, кажется, не ошибаюсь сейчас.

Медленно бреду следом за бывшим к дому, поднимаюсь по ступеням крыльца и вхожу в открытую передо мной дверь.

Мог бы засунуть свои любезности в одно место…

Я в них точно не нуждаюсь.

- Пожалуйста, держи себя в руках, Лина. Я понимаю, что многого от тебя прошу, но это ребёнок… Она всё, что у меня осталось.