Кожа покрывается мурашками.

- Дело не в ней. Вам что-то известно об Ане?

- Ангелина, давайте встретимся и обо всём поговорим? Я беспокоюсь о вас в первую очередь.

Голос начальника звучит заботливо, мне хочется верить ему. Однако он ведь не станет бегать за каждым сотрудником? У нас большой штат, только в подчинении Михаила Андреевича почти сто человек.

- Думаю, мы сможем встретиться, но не сейчас. У меня есть одно безотлагательное дело, а потом… я позвоню вам, если у меня получится вырваться.

- Договорились. Буду ждать вашего звонка. У меня на сегодня нет планов, поэтому могу сорваться в любой момент.

- Спасибо, - шепчу я, чувствуя, как захлёстывают странные ощущения.

Почему мужчина так сильно беспокоится обо мне?

И по какой причине спросил об Ане?

Сестра сейчас должна быть на курсах…

Мне нужно и с ней поговорить, попытаться понять, что с ней происходит, ведь после непростого переходного периода она сильно отдалилась от меня. Или я отдалилась, оплакивая свою дочь?

- Тогда до встречи, Ангелина. Буду с нетерпением ждать вашего звонка. Если помощь потребуется раньше, чем вы успеете поведать всё, я примчусь, только дайте знать, что нуждаетесь во мне.

Тепло и необычайно спокойно от таких слов.

Я улыбаюсь и ещё раз благодарю Михаила Андреевича, а когда отключаю телефон, сталкиваюсь с ледяным взглядом успевшего вернуться бывшего.

- Хорошее настроение? – спрашивает Богдан, скривив губы.

- А должно быть плохим? – вопросом на вопрос отвечаю я. – Может, мне плакать сейчас от твоего обмана и проклинать жизнь?

- Я не это имел в виду… Просто. Есения увидела тебя. Она задавала вопросы. Дочь хочет познакомиться с тобой.

Так страшно…

- Познакомимся обязательно. Ты же не думал, что я стану оттягивать этот момент?

Молчу о том, что девочка моя полная копия. Богдан не видел мои детские фотографии, он может не замечать такого сходства, а вот я его вижу, но мне нужна бумага, подтверждающая родство с дочерью, чтобы двигаться дальше.

Богдан молча везёт меня в медицинский центр, где я сдаю необходимые анализы. Ориентировочный срок получения по ускоренной программе – неделя. Это много. Можно сделать и за сутки, но врач настоятельно рекомендует дать ему больше времени, чтобы всё получилось наверняка.

Надеюсь, он не станет подделывать бумаги?

Богдану совсем невыгодно выдавать мне отрицательный результат, ведь он хочет, чтобы я поверила в его искренность и помогла дочери.

Анестезия отходит, и позвоночник отдаёт крайне неприятной болью. Мне даже сидеть неудобно, но я терплю, стиснув зубы. Страшно представить, что через такие же боли проходила девочка, когда у неё брали анализ для поиска донора.

На языке крутится вопрос, который я так и не могу решиться задать бывшему.

Дружна ли Сеня со своей сестрой? С дочкой Богдана и Оксаны? И забрала ли моя бывшая начальница свою дочь, когда ушла от мужчины?

Должно ли мне быть дело до этого?

Сейчас есть вопросы поважнее.

- У тебя есть кто-то? – нарушает тишину, образовавшуюся в салоне автомобиля Богдан.

- Тебя это не касается, - огрызаюсь я.

- Конечно, не касается… И всё-таки?

- Рассчитываешь получить второй шанс? После всего, что ты сделал?

- Не поверишь, но я никогда на него не рассчитывал, - покачивает головой Богдан и невесело посмеивается. – Я знаю, что ты обо мне думаешь, и не прошу войти в моё положение.

Глупый разговор, который мне совсем не хочется продолжать, поэтому отворачиваюсь в окно и поджимаю губы.

- Лин, я хочу обсудить с тобой всё до того, как ты встретишься с дочерью. Давай прогуляемся где-нибудь и поговорим как взрослые люди? Без упрёков и слепой неприязни?