Кладу одну таблетку в рот, запиваю водой.

Иду в своё убежище, ложусь, прикрываю глаза.

Через некоторое время становится легче, дыхание выравнивается, и я, наконец, проваливаюсь в спасительный сон…

15. Глава 15.

Просыпаюсь, с трудом разлепляя веки. В висках неприятно ноет, особенно с левой стороны. Трогаю щеку – припухшая. Встаю, ползу в ванную. Из зеркала на меня смотрит бледная, растрёпанная тётка, ещё и на скуле ссадина. Закрываю дверь на щеколду, сбрасываю халат, осматриваю себя. Жуть. Уродливые синяки на предплечьях, запястьях, безобразный то ли засос, то ли синяк на шее, на бёдрах есть отметины.

Господи, как же мы докатились до такого? У Глеба, конечно, взрывной характер, но обычно дальше резких слов он никогда не заходил.

И что ему вообще от меня было нужно? Он же сам заявлял, что я ему неинтересна, тем более тут такая доступная очаровашка под боком?

А может, Кристине в связи с её положением, противопоказан секс?

Ну, как бы так себе оправдание. Зачем он тогда её к нам в дом притащил?

Забираюсь в душ, долго стою под горячими струями, мою голову, тщательно сушу волосы.

Понимаю, что специально делаю всё медленно, оттягивая момент, когда выйду отсюда и снова встречусь лицом к лицу с ненавистными мне людьми.

Но уединение моё прерывают настойчивым стуком в дверь.

– Рита! – узнаю недовольный голос Глеба. – Ты здесь?

Меня тут же окатывает волной неприятного чувства. Хочется выйти, залепить ему кулаком изо всех сил, наорать… Но, внутри теперь уже поселился липкий страх. Я усвоила, что мужа лучше не выводить из себя.

– Да, я здесь, – выдыхаю обречённо.

– Я жду тебя на кухне, – приказным тоном сообщает Глеб, и я понимаю, лучше не спорить.

С трудом настраиваюсь на разговор, совершенно не знаю, как себя вести. Стоит предъявлять за вчерашнее или уже молчать и не усугублять?

Ладно, прячась здесь, ничего не прояснится. Выхожу.

Иду на кухню, где Глеб с хмурым видом сидит за столом.

– Рита, сделай мне завтрак, пожалуйста, – отдаёт очередное распоряжение, – И от головы что-нибудь дай, – потирает виски.

Злобно усмехаюсь, желая, чтобы у него вообще голова отказала после вчерашнего.

Останавливаюсь около стола, рассматриваю мужа. Вид у него помятый.

– Что, – стреляет в меня покрасневшими глазами.

И мне бы промолчать, и сделать ему этот проклятый завтрак, но я не могу так. Не задушить мою строптивую натуру.

Сажусь напротив Глеба, смотрю на него в упор.

– В чём дело? – ещё настойчивее повторяет он свой вопрос.

– А разве хозяйка в нашем доме не сменилась? – улыбаюсь язвительно. – Или ты по привычке? Вчера припёрся ко мне за сексом, а сегодня за завтраком?

– Что ты мелешь? – цедит зло.

– Что, память подводит? – ядовито усмехаюсь. – А это тебе как? – демонстрирую ему ссадину на щеке и запястья. – Этим тоже пойдём хвастаться твоим партнёрам?

Глеб смотрит с каким-то непонятным мне чувством. Подходит ближе, пытается взять меня за подбородок. Я резко отворачиваюсь, не позволяя ему.

Лицо его кривится.

– Извини, – цедит он. Тень раскаяния проскальзывает на его суровом лице и тут же исчезает. – Я вчера перебрал.

– Охрененные оправдания. Но мне они не нужны. Расскажешь это своей беременной кукле. Она очень расстроилась, когда застала тебя в нашей спальне в настойчивых попытках получить от меня то, что вроде как ты обещал ей.

– Я перепутал, – съезжает Глеб.

– Ты перепутал и сейчас. Вопросы завтрака и прочего быта теперь тоже адресуй Кристиночке.

Встаю, хочу уйти.

– Стой! – рявкает Глеб.

Останавливаюсь, медленно поворачиваюсь.

– Ты неверно поняла, как теперь расставлены приоритеты, – цедит он. – Ты как была моей женой, так ею и остаёшься! Со всеми вытекающими! А Кристина… воспринимай её как вторую мою жену.