Позже мы прошли в ткацкую, где главная швея выпятила глаза. Оленна приходила в ужас, если с нее требовали показать мои работы. Во мне ни грамма усидчивости и терпения, только исколотые пальцы, окровавленные ткани и много визгов со стороны служанок.

— Ну не можешь же ты ничего не уметь? — сетовала хозяйка.

— Отчего? Я превосходно рисую, — язвительно улыбнулась.

Рисование, хоть и дорогое удовольствие, было тем времяпрепровождением, за которое меня хвалили. Художников в Андмарре мало. И мной гордились, потому что я была талантлива.

— Ну да, — задумалась матушка. — В крайнем случае покажем Лахлану твои зарисовки.

Что? Вот это поворот. Да какая разница равнинному воину на мои картины? Это личное. Даже семья не видела всех работ. Что-то я оставляла, скрывая и не желая показывать.

— Матушка, — обратилась к ней. — Неужели союз столь выгоден? Это так далеко. Ты готова расстаться со мной?

Она закусила губу и задумчиво посмотрела в окно, находящееся в коридоре. Мы были одни, никто нас не подслушивал.

— Родерик обещал ему союз. Они связаны достаточно долго, и вождь Киркпатриков когда-то спас жизнь твоему отцу. Мы все надеялись, что у Логана родится дочь, но не вышло. А потом появилась ты.

— То есть это было запланировано? — До меня медленно доходила информация, приводившая в ужас. — Вы знали это с моего рождения?

— Летти, а что в этом плохого? — Как будто оправдываясь затараторила мама. — Я тоже из равнинных кланов. Там спокойно. У тебя всегда был избранник. Лахлан — не жестокий тиран, который посадит жену под замок, а спокойный и рассудительный мужчина.

Ну-ну, судя по словам братьев, он еще тот слизняк.

— Ничего плохого? Но вы ведь знали все заранее, почему еще с детства не обозначили мое положение? Я бы подготовилась к тому, что покину клан, и уеду далеко от родных земель!

Мой тон матери не понравился, и та решительно меня одернула.

— Быстро перестань! Тебе ли не знать про участь женщины! Разве отец и я обязаны отчитываться перед тобой? Скажи спасибо, что еще в девятнадцать лет ты живешь с нами. Логан требовал, чтобы невеста прибыла к жениху, едва тебе минуло двенадцать.

— Мы помолвлены?

Если так, то участь незавидна. Король мог одобрить этот союз, и мне некуда будет деваться. Где бы я ни была, ведьма вычислит и сообщит жениху мое местонахождение.

Леди Макензи замолчала. На ее лицо опустилась тень.

— Мы помолвлены, мама? — Потребовала с нее ответ.

— Нет, — наконец вымолвила та. — Это устная договоренность. Но уже меньше чем через неделю все изменится.

Как знать? Хмыкнув, дала понять, что зла на нее и лаэрда. К Мехлиосу их договоренности, обещание и пожелания лучшей доли для дочери. Только я распоряжаюсь своей судьбой.

— Тогда и зови меня через неделю, — взмахнула волосами я. — Пусть Лахлан знает, кого берет в жены.

— Неужели ты думаешь, что леди Киркпатрик даст тебе спуску? — заметила мать.

— Какая разница в смене тюремщика, мама? — кричала я, спустившись по ступеням. — Вы же продаете долг и фамилию. Они все равно примут этот дар.

— А ну, вернись! Неблагодарная ты девица! — Приказала леди Макензи.

Но я уже умчалась со всех ног. Да, дерзко. Да, не стоит леди. По возвращении меня точно ждет взбучка. Но что может быть хуже? Кто его знает, что в голове у Лахлана? Братья утверждают, что тот недееспособный батюшкин сынок. В моем положении это удобно, но ведь родители мужа в здравии, начнут воспитывать и следить за количеством наследников. Представив, что с этим мужчиной мне ложиться в постель, не могла не вздрогнуть. Да я лучше руки на себя наложу.