— Дараааа, маленькая… — мои стоны вслух раздражают развратную подружку подо мной.

Она напрягается, ее мышцы сжимаются сильнее, только добавляя возбуждения. Она вырывает из фантазий о Даре, но ее недовольство тоже возбуждает само по себе. Она недовольна, но позволяет мне вдалбливаться в свое тело. Сучка. Я сладко кончаю.

6. Визуал

Герцог Беррингтон Корнез младший

Дара. Невинная девушка, которую жаждет собзлазнить и обмануть герцог.

7. Глава 6 Я заслужил поцелуй, маленькая!

Дара

Беррингтон налил мне вина в изящный хрустальный бокал на длинной ножке.

Огоньки свечей отражались от граней, играли бликами на красной жидкости.

Я лишь пригубила, отставила обратно на стол.

Мне нужна трезвая голова. Я не собиралась спать этой ночью. Надо дождаться утра, мастера, который починит карету и потом отосплюсь уже дома. Хорошо, что завтра у меня выходной в оранжерее. Хотя, я бы все равно туда пошла. Растения и цветы –были для меня не работой. Они были частью моей жизни.

Герцог придвинул к себе мой стул неприлично близко, и сейчас его нога нет-нет, да и касалась моего бедра, заставляя каждый раз вздрагивать и замирать. Похоже, его это забавляло. Зря я согласилась поехать сюда.

Лина завела разговор про особняк Беррингтонов.

— У нас в академии ходят мрачные слухи про ваше поместье.

Ивона поддержала:

— Да, говорят, что ваш дом построен на костях.

Беррингтон хмыкнул:

— Ну, да. Дед построил его на месте древнего капища. Ууууу…, — затянул с подвыванием, пригнувшись к столу, пытаясь напугать. А самому было смешно.

Я зябко поежилась. Почему-то мне было не смешно. Девочки тоже как-то растерялись. Это признание прозвучало жутко. Может потому, что на дворе царила глубокая ночь и дом погрузился в темноту, которая зловеще таилась по углам, куда не проникал свет камина и свечей. Да в окна заглядывала полная луна.

А может потому, что говорят, в древних капищах, черные заклинатели совершали жестокие убийства и приносили кровавые жертвы. Не зря, особняк с самого начала показался мне грозным и омертвелым.

Всё в мире оставляет след, имеет последствия, как говорила мама.

В академии у меня не обнаружили магический потенциал, но иногда мне казалось, что я кожей чувствую эти «следы» —темные или светлые. Вот, когда я занимаюсь с цветами, четко ощущаю их жизненный потенциал –он как будто искрится, переливается, такой легкий, воздушный мерцающий эфир, дарящий тепло и радость. А когда цветы сорваны —я чувствую, иногда, кажется вижу глазами, как этот эфир истончается, перестает искрить, и, наоборот, наливается темнотой. Жизнь угасает.

Беррингтон откинулся на спинку стула. Рассмеялся.

— Может, когда-то магия и была частью нашего мира, но сейчас ее почти не осталось. Впереди нас ждет научный прогресс. Отец пророчит технический переворот. Вы же знаете о всех тех новинках по работе с двигателями на пару? — молодой герцог блистал эрудицией. — Вот, это не сказки –это наша реальность. А магия –пережитки прошлого.

Мира принялась поддакивать:

— Про капище –это просто слухи и старые легенды. Чушь, короче.

Она вообще весь вечер заглядывала Беррингтону в рот и пыталась привлечь его внимание. Особенно, когда поняла, что с друзьями герцога ей ловить нечего. Они увлеклись магичками.

Украдкой я замечала странные взгляды, которыми они одаривали Миру. Мне чудился оттенок легкого презрения. Неужели магички вызывают больше уважения просто потому, что им удалось поступить в академию? Или потому что у них есть небольшой потенциал?

А Беррингтон возразил:

— Я бы не сказал, что про капище –это слухи. В особняке сохранились подвальные катакомбы. Отец полагает, что это – как раз фундамент того древнего места.