Я осталась окружена недружелюбной прислугой, мрачным, неразговорчивым телохранителем и коварной беременной любовницей мужа, которая чувствовала себя во владениях Демиана законной хозяйкой.

Чтобы не пересекаться с грубой и высокомерной Амайрин я завела негласную традицию – прогуливаться по замку поздним вечером или рано утром – в тусклых рассветных сумерках незадолго до пробуждения прислуги.

Я изучила почти весь первый этаж старого, хранящего многовековые секреты, Дома дракона и взялась за прогулки по второму, темному, угрюмому этажу, где располагались спальные и гостевые покои. Разузнала, где находятся покои Амайрин. Неподалеку от лестницы: они были роскошными, с дорогой мебелью, отделанные в нежно-красных с золотым тонах. Полная противоположность моим: мрачным, выдержанным в холодных синих цветах, с угрюмой отделкой.

Дальше прошлась вдоль запертых дверей пустующих гостевых покоев и забралась на верхний фактически нежилой этаж. Здесь было тихо и пыльно. Сквозь огромные окна в пол, занимавшие половину восточной стены, проникали лунные лучи. Ряд комнат оказался на замке. А те, что не заперты были заброшены.

Слуги в отсутствие хозяина дома абсолютно точно пренебрегали прямыми обязанностям. На всех поверхностях блестела пыль, стоял удушливый затхлый запах, в углах валялся мусор, стены покрывала бурая плесень. Я прошлась по широкому коридору с дуговыми, теряющимися во мгле потолками, поежилась от промозглых ночных сквозняков и вернулась на нижний этаж.

Лестница привела в пустынный холл, ведущий в столовую и гостиную на выбор.

Прошлым вечером я случайно натолкнулась на влюбленную парочку слуг, обнимавшуюся в пустынной столовой, и теперь идти туда желания не возникло. Свернув к гостиной, решила посидеть в тишине у разожженного камина, привести мысли в порядок и подумать, как жить дальше.

Мечта об уединении разбилась о два холодных насмешливых голоса. В малом зале сплетничали молоденькие горничные.

- Боги, какое унижение – быть отвергнутой собственным мужем в первую брачную ночь, - смеялась девица, сгребая в охапку бархатные обивки с дивана и кресел. – Такое и врагу не пожелаешь.

- С чего ты взяла, Рона, что хозяин отверг эту гадкую человечку? Против ритуального притяжения невозможно устоять. – Фыркнул второй голосок.

- С того, что… - высокомерно, несвойственно для прислуги, хихикнула девица. – Леди Амайрин рассказала по секрету. А я ей полностью доверяю. До этого с ней этим фактом поделился милорд Нейман.

- О… выходит, человечка осталась девственницей? Вот умора.

- Выходит, осталась. Миазель Амайрин уверяет, господину даже сама мысль прикасаться к навязанной жене отвратительна до тошноты. Быть девице отвергнутой и ненужной до конца своих дней.

- Если бы, Рона. Милорд перед отъездом приказал ей прислуживать. Как хозяйке, между прочим, - с досадой посетовала служанка.

- Хозяйка в замке только одна. Амайрин. И уже очень давно. Кстати, она поделилась еще одним секретом. Милорд Нейман еще не осведомлен. Поклянись, что никому не расскажешь.

- Клянусь.

- Госпожа ждет ребенка. От хозяина.

- Ах! Радость-то какая. Постой, а что его жена?

- А что жена? Правильно ты сказала, будет коротать век одна, пока не зачахнет. А генерал и Амайрин уедут в столицу, поселятся рядом с Императорским Дворцом и счастливо заживут.

- И то верно. Знаешь, я бы на месте милорда сослала неугодную жену в какое-нибудь далекое и мрачное аббатство. Подальше от глаз.

- Может, еще сошлет. Церемонии подтверждения брака-то не было. Вот «подтвердят» у Императора. Брак станет официально нерасторжим, и хозяин вправе делать с женой все, что угодно. И пусть только попробует сказать слово – против. Генерал быстро научит человечку покорности и хорошим манерам.