Она повернулась к нему, улыбнулась грустно, провела рукой по рыжим вихрам.

– Тогда не надо меня сторожить. Пойду... У меня всё в порядке?

Она попыталась оглядеть себя, но это было не очень удобно. Шон прошёлся взглядом по одежде, чуть поправил волосы, убрал пару листочков, прилипших к юбке. Кажется, беготня по лесу не оставила заметных следов.

– Давай прощаться? – вздохнула она.

– Не хочу с тобой прощаться, – Шон, набравшись смелости, обнял, крепко прижал к себе, впиваясь в губы, чтобы унести с собой её тепло и нежность.

На несколько невероятных минут он забыл о мире вокруг. Наконец неохотно оторвался от любимых губ.

– Я люблю тебя, Шанна Маккеннет, – шепнул он, глядя в её бездонные глаза, – и всегда буду любить, даже через сто лет, и даже через двести…

– Столько не живут… – тихонько засмеялась она, но эти слова ей польстили, щеки вспыхнули румянцем смущения. – Лучше люби сейчас, раз Господь нас одарил так щедро. Доброй ночи, мой хороший!

– Доброй ночи, любимая моя!

Шон коснулся её щеки, отступил на шаг. Если начнёт целовать на прощание, не уйдёт ещё долго.

Он дождался, пока Шеннон поднялась на крыльцо и скрылась в доме, помедлил пару минут, прислушиваясь. Никакой ругани не слышно – тихие голоса, обычный разговор, о чём – с улицы не разберёшь. Значит, всё обошлось. Теперь надо скорее вернуться на праздничную площадь. Может, его отсутствие не успели заметить…

***

Шумный пьяный праздник продолжался, будто Шон и не уходил никуда. Танцы стали чуть горячее, гости чуть пьянее, а так… никаких перемен.

Отца Рыжий приметил у паба и двинул было к нему, но неожиданно путь преградили.

Широкая плечистая фигура Брайена Маккеннета выросла как из-под земли и теперь угрожающе нависала над Рыжим.

– Ты что это себе позволяешь, мальчишка? Где моя дочь? – зычно раскатилось с высоты. – Я вас искал…

– Шанна дома. Я проводил, – поражаясь собственному спокойствию, ответил Рыжий, глядя прямо в глаза разъярённому мужчине.

– Домой? – кажется, он не поверил.

– Да, там… миссис Маккеннет. Шанна устала и ушла. Я отвёл.

– Да, жена пошла проверить, ни к нам ли вы подались… – нахмурившись, кивнул Брайен. – Смотри мне, Фланаган, если только узнаю, что ты чего-нибудь учудил… Ох! Я тебе башку сверну собственными руками!

– Я просто довёл её до дома.

– Ну-ну… – Маккеннет погрозил пальцем и собирался уйти.

Но Шон внезапно сам продолжил разговор, добавил тихо, но твёрдо:

– Зря вы беспокоитесь! Я люблю Шанну и уважаю. Я никогда не поступлю с ней недостойно.

Брайен фыркнул, окинул с высоты надменным взглядом, но потом что-то в выражении его лица изменилось. Он вздохнул шумно и сказал уже спокойнее:

– Всё равно за тебя её не отдам. Любишь – молодец! Но она моя единственная дочь. Я ей уже достойного жениха присмотрел, не такого нищеброда.

– Она меня тоже любит, – голос почти не дрогнул, – и за другого не пойдет.

– Любит? – снова рассердился Маккеннет. – Что она понимает?! Бабе голову задурить – много ума не надо. А вот когда её дети в холоде и голоде будут расти, к кому она прибежит? К отцу!

– Так всё дело в деньгах? – невозмутимо уточнил Шон. – И сколько вы за неё хотите?

– Что-о-о? – возмущённо протянул отец Шеннон.

– Если вы готовы свою дочь продать, – процедил холодно Рыжий, – то я готов купить. Сколько вам нужно денег?

– У тебя столько всё равно нет… – язвительно бросил Маккеннет, – и не будет.

– Я заработаю, – Шон не собирался уступать. – Сколько скажете – столько и заработаю. Клянусь, что привезу столько денег, сколько вы хотите. Только пообещайте, что не отдадите её за другого, пока меня нет!