– Так ведь как им втолковать? Боятся… Прости Господи, дело-то какое… – Старуха перекрестилась и обернулась на девушек.

– Я повторять не стану. Не послушают, пусть пеняют на себя, – отрезал князь и пришпорил коня.

Илария пустила лошадь галопом, чтобы догнать дядю. Весь разговор она не смогла расслышать, но суть его, и в особенности ответ старухи, уловила.

– Дядя Давид!

Князь придержал поводья и подождал племянницу уже на опушке леса.

– Ради Бога, скажи, что происходит?! – взмолилась княжна. – Что ты им сделал?

– Пустое, ничего я не сделал им.

– Ты правда не обманывал тетю?

– Было бы глупо изменять ей с крестьянками, не находишь?

– А что тогда? Не пьешь же ты их кровь как источник вечной молодости.

Князь в недоумении воззрился на племянницу:

– Где ты набралась такого вздора?

– От няньки слышала, она сказывала.

– Что еще она тебе наплела?

– Ничего особенного, просто легенды… – пожала плечами княжна, устыдившись своих нелепых предположений.

– Например, какие легенды? – полюбопытствовал князь, приспустив поводья.

Дорога вновь шла через лес – но уже не темный, густой, а светлую березовую рощу, за которой на противоположном берегу реки располагалась слобода.

– Про цветущий папоротник, про русалок, а еще про лихо одноглазое, болотника и шурале, – поделилась Илария.

– Шурале?

– Да, у няни в доме жил работник татарин, он детям рассказывал про шурале. Это леший, который заманивает в лес, в непроходимую чащу. Он прикидывается обычным человеком, выспрашивает все о тебе, а сам ничего не рассказывает. Прямо как ты, дядя Давид, – заметила Илария, подавив смех. – А страшен шурале тем, что он потом нападает на путника и щекочет до смерти.

– Мне жаль, что вместо покойной кормилицы к тебе приставили глупую няньку. Подумать только, каких бредней ты от нее наслушалась! – покачал головой князь. – Когда только она все это тебе рассказывает?

– Когда я не могу уснуть по ночам.

Князь переглянулся с племянницей и оба расхохотались.

– Хороша нянька! После ее рассказов не то что спать, а в лес не захочешь ехать.

– А мы из слободы сразу домой? – поинтересовалась Илария.

– Да, оттуда дорога вдоль реки, в лес уже заезжать не будем. Можешь не бояться этого… как там его?

– Шурале. – Илария улыбнулась.

Неприятная история в деревне была отчасти сглажена, но все же княжне теперь хотелось вернуться домой и все хорошенько обдумать, а заодно расспросить Зосю, ведь она местная и, возможно, слышала и о Мареке, и об Агнешке…

В слободе князь Давид надолго останавливаться не стал. Показал Иларии мастерские, расписную посуду, оружейные ряды, бакалейные лавки. Княжна с интересом ознакомилась с разными ремеслами, понаблюдала за работой мастеров и, не встретив здесь неприязненных и испуганных взглядов крестьянских девушек, немного успокоилась. Однако решила во что бы то ни стало выведать новый секрет дяди.

Эта поездка утомила Иларию, так что обратной дорогой она уже ничего не спрашивала и ехала молча. Есть ей не хотелось: в бакалейной лавке ее угостили медовым напитком и поднесли вкусные крендели и пироги.

Дорога обратно шла вдоль русла реки Вольшанка. Князь ехал рядом с племянницей, занятый, как и она, своими мыслями. Изредка дядя называл места, где они проезжали, и немного рассказывал о том или ином поселении: деревня Коваль была известна искусными кузнецами, а название Рыбацкой деревни говорило само за себя – здесь ловили рыбу и поставляли ее в город и к княжескому столу.

Уже подъезжая к замку, Давид поинтересовался у племянницы:

– Ты еще не разучилась стрелять из лука?