- Ябедничает он, - ехидно хихикнул Баюн, продолжая сбор разбойничьих вещей в постиранную бездонную сумку, которую успел ещё и подлатать, пока я переодевалась. Она больше не выглядела сальным вещмешком, превратившись в опрятный рюкзачок цвета хаки. – Требует возврата личного имущества и справедливого княжеского суда.

- Да без проблем, - я прямо встретила недоверчивый прищур птахи. – Как доберёмся до князя, и я увижу документы на имущество, тут же всё верну, расколдую и передам дело в руки правосудия.

- Фьють-тю-тють! – Соловей разразился гневной трелью, но она меня ни капли не тронула.

Когда требовалось, и я могла проявить характер.

- А будешь мне докучать, в глиняную свистульку превращу, - пригрозила тем самым безапелляционным тоном, который окружающие прекрасно понимали лучше любых вежливых увещеваний. – Так что выбирай, Соловей! Или ведёшь себя смирно, и тогда я может быть замолвлю за тебя словечко перед князем, или пеняй на себя.

- Фьють! – яростно ругнулась птица и взмыла в небеса.

Почему-то так я и думала.

Проводила глупого разбойника взглядом и, мысленно тяжко вздохнув, двинулась в сторону Сёмы. Как ни откладывай, а пора в путь.

- Эй, страдалица, - буркнул мне в спину Баюн, словно ещё дулся, но уже был готов идти на мировую. – Держи коврик, на нём в сарафане всяко сподручнее.

- Эм… - с непониманием проследила за полётом скатанного в плотный рулон коврика к моим ногам и чуть нахмурилась. – И что мне с ним делать?

Баюн вздохнул. Тяжело-тяжело. Словно имел дело с непроходимой тупицей, но переложить это ответственное дело было не на кого. Поджала губы, понимая, что он снова проверяет меня на выдержку, и выразительно приподняла брови. Не дождёшься, котик, и не с такими сотрудниками справлялась.

- Ковёр-самолёт это. Поди ещё в Багдад-граде успел Соловей поразбойничать, они только там в ходу, - Баюн ещё выразительнее закатил глаза, но подошёл, раскатал рулон и ткнул лапой в его центр. – Садишься как можно удобнее и командуешь. Управление голосом, желанием и немного элементарной балансировки.

Отмечая, что я не спешу экспериментировать, Баюн снова вздохнул и прошёл в центр половичка. Ковром эту старенькую и местами прошерканную почти до дыр тканую дорожку цвета грязи метр на полтора язык назвать не поворачивался.

– Смотри внимательно.

Плюхнувшись на задницу, кот бодро скомандовал:

- Ковёр, на минимальный взлёт!

Края коврика мелко задрожали, послышалось едва уловимое натужное гудение и «самолёт» медленно поднялся на высоту около полуметра.

- Ковёр, медленный вперёд!

Как Баюн и приказал, ковёр поплыл вперёд со скоростью спокойного шага. Отступила, чтобы было лучше видно, и не зря. Котяра начал красоваться, маневрируя вокруг Сёмы, собранных сумок и ближайших деревьев, иногда командуя, а иногда просто делая крен собственным телом и ковёр послушно делал то же самое.

В общем, принцип работы ковром я поняла быстро. Куда сложнее оказалось поверить, что эта тканая рухлядь выдержит вес моего тела и не откажет в самый ответственный момент. Полметра – это в принципе немного, но только когда точно знаешь, что никаких фортелей не планируется: ни неожиданных рывков вверх, ни внезапного ускорения вперёд, ни уж тем более резкого торможения без предупреждения.

В отличие от скептично настроенной меня, Чудику ковёр приглянулся с первой секунды. Стоило коту завершить показательное обучение и притормозить возле нас, как малыш тут же запрыгнул на ковёр и начал его по хозяйски топтать, выбирая местечко помягче и поудобнее.

- Ну как? На нём или на Сёме? – не постеснялся поддеть меня Баюн, и я поморщилась, понимая, что вариантов особо нет. – Давай, не трусь. Ты ведьма или как?