Тут Гвинерея улыбнулась с каким-то мрачным удовольствием.

– Ладно. Я распоряжусь выделить тебе комнату. Скорее всего – под присмотром, в помещении для служанок. Если дать тебе отдельную – начнутся вопросы: чем ты так ценна, кто ты, почему… Кто ещё в курсе насчёт отца твоего ребёнка – я скажу позже. Со всеми остальными держи язык за зубами. Ясно?

– Ясно. Я не дура, – слабо, но с видимым облегчением улыбнулась она.

После разговора я вызвал Ригарда, и почти сразу в комнату, как буря, влетела Пьон. Пока она ещё не открыла рот, я успел отдать все распоряжения: рабыне – комнату под присмотром, её сопровождающего – погнать вон из графства. В его услугах мы больше не нуждаемся, а его наглость терпеть смысла нет.

– Гарод, а ты хорошо подумал? – начала Пьон.

– Нет. Я вообще плохо думаю, – ответил я, не собираясь играть в её игры.

– Это ведь та рабыня, с ребёнком короля? – продолжал пытать меня взгляд Пьон, прожигая насквозь.

– Она. Но это секрет даже для жён, – предостерёг я. – И сразу скажу: я ещё не решил, хочу ли быть опекуном будущего короля.

– Ох и красивая она! – мечтательно протянула Пьон, задумчиво покачав головой.

– Ты лучше, – на автомате ляпнул я.

Это у меня уже как условный рефлекс выработался – никогда не говори женщине, что кто-то лучше неё. Обжёгшись пару раз на глупых скандалах, я быстро усвоил этот важный жизненный урок. Да и сказал я это честно – с каждым днём всё больше привыкал к моим девочкам.

– Ой, Гарод! – радостно пискнула Пьон и запрыгнула на меня, обхватив руками, ногами… и укусив за ухо.

– Пьон! Я тоже рад, но выплюнь моё ухо! – засмеялся я, пытаясь отцепить её. – И вообще, у меня для тебя дело есть!

– У меня много дел, – серьёзно сказала малышка, взглянув на меня снизу вверх. – Но то, которое ты поручишь мне лично, будет самым важным.

– Оно и есть самое важное! – кивнул я и протянул ей листок. – Вот список школ и академий магии. Всё проанализируй, взвесь и реши – куда мне податься.

– Ты ещё два месяца никуда не сможешь податься, – напомнила Пьон с деловым видом. – Артефакт определения пола ребёнка раньше не сработает. А могут быть и девочки! А если сына не будет – тебя ни в одну школу и не примут.

– Я всё понимаю, – кивнул я. – Но давай работать загодя. Не спеша, но качественно. Если нужно – делай запросы.

– Будет сделано! – отрапортовала Пьон и, наконец, соскочила с меня.

– Гарод, к нам едет несколько всадников со стороны королевства, и один – со стороны ханства, – заскочил ко мне Бурхес, запыхавшись.

Как же не хватает сотовых телефонов! Амулеты связи, конечно, есть… но толку с них? Дорогие, капризные, и условий для использования – вагон и тележка.

Интересно, что за люди едут? Хотя чего уж там – ничего хорошего я не жду.

Но я ошибся. Это стало ясно часа через три. Первым прибыл одинокий путник, даже без заводного коня – со стороны ханства. Это был незнакомый мне родственник. А точнее – дядя Милы.

Я тут же пригласил его к себе, вместе с самой Милой. Он зашёл – немного нескладный, со шрамами на лице и не сгибающейся рукой, но держался уверенно, подтянуто. Видно было – человек он боевой и многое повидавший.

Мы толком ещё и не познакомились, только сели, как через десять минут вбежал возбужденный Ригард.

– Гарод! Приехали мои однополчане – наниматься на службу! Примешь их?

– Приму, но сначала поговорю с родней! – я кивнул на рослого и плечистого вояку лет сорока пяти, который вместе со смущенной Милой сидел у меня в кабинете на диване.

– Спасибо, что приняли, граф. Меня зовут Бальтазар. Я вышел в отставку по ранению и вот… решил навестить племяшку. Вижу, ей в жизни повезло – и я рад за вас обоих.