Их трое было, а он один. Они ему куртку порезали. Пока менты подошли, пока повязали их, слово за слово, так и познакомился с Марысей. Она его в гости позвала, куртку заштопать.

Заштопала не только курту, но и душу. Это было как раз после развода. Настроение было: напиться и забыться. Одного страшился: что алкоголь вытащит войну наружу. Сколько их брата попало-то в психушку, кто в тюрьму, потому что война продолжалась. Реабилитации никакой не было. Он помнит, как рассуждал один из «дедов»: «Здесь всё просто: вы убиваете, вас убивают». Тогда им желторотым было страшно это слушать, но после первого боя всё стало на свои места.

Почему все не так? Вроде все как всегда: То же небо - опять голубое,

Тот же лес, тот же воздух и та же вода, только он не вернулся из боя.1

Как правильно сказано. Помнит и водку, которая не пробирала, и слёзы, потому что кто-то не вернулся из боя.

Потом будучи на гражданке, ему казалось, что жизнь вернулась на круги своя. Женился. Родился сын. Недоношенный. Сколько он с ним возился. А потом… Не важно, рубанул сгоряча.

Он и сам не понял, с чего вдруг за чашкой горячего чая с чебрецом разоткровенничался перед этой Марысей, которую видел первый раз в жизни. Она слушала, не перебивала и зашивала куртку. А когда он попросил водку, она отложила иголку в сторону и с милой улыбкой произнесла:

– Пойдём. Я тебя угощу чем-то, что тебе поможет лучше водки.

В то время Марыся снимала однокомнатную квартирку в хрущёвке.

– Снимай рубашку, ложись на живот, я тебе массаж спины сделаю.

Массаж вместо водки. Усмехнулся. Девушка подошла. Она была маленькая, словно кнопка. Копна непричёсанных коротко стриженных рыжих кудрей. Крупные веснушки на носике-пуговке. И глаза: огромные, тёмно-зелёные, словно омут.

– Бабка у меня колдунья была. Сейчас сделаю массаж, заговорю и уйдёт твоя война прочь навсегда от тебя.

Быстрыми пальчиками расстегнула пуговки, помогла снять рубашку. А он смотрел сверху вниз. Ему нравились ямочки на пухлых щёчках. Так и хотелось попробовать на вкус бархатистую, словно персик, кожу щёк. Она, словно прочитала его мысли, пальчиком погрозила: «Нельзя!», и улыбнулась, обнажив белые зубки.

От этой улыбки челюсть свело, так захотелось проверить, а готова ли она.

А Марыся тем временем повернула его к себе спиной, провела пальчиком по позвоночнику от верхнего до брюк.

– Штаны можешь снять, а можешь приспустить и ложись на живот.

Валерия долго упрашивать не пришлось. Стянул с себя всё, остался только в носках.

– Я готов! – воскликнул он, поворачиваясь к ней лицом.

– Вижу, – хихикнула Марыся, – Ты ложись на живот. И стащи уже с себя эти носки, а то как-то не эстетично.

Он исполнил. Она подняла его руки и положила под голову. Сама уселась к нему на попу.

От покрывала пахло цветами. Атласная ткань приятно холодила горевшие щёки и возбуждённый член.

Вдруг его спины коснулось что-то холодное. От неожиданности он дёрнулся и вдруг понял, что на девушке нет трусиков. Что сидит она на его попе без всего.

Марыся тем временем стала размазывать крем по спине. В её маленьких руках оказалось достаточно силы.

Сначала она просто поглаживала, крепко оседлав. Ему так и хотелось опустить руки и погладить коленки. Но она лишь прижимала их к его рёбрам. Потом стала массировать плечи. Для этого девушке пришлось почти лечь ему на спину. И он почувствовал её груди своими лопатками. От осознания того, что соски напряглись, ему стало невмоготу.

– Ну всё, – взревел он и резким движением уложил девушку на лопатки.

Теперь он был сверху, а она снизу. Девушка звонко засмеялась. Ему тоже стало смешно. Он не выдержал и аккуратно опустился на девушку, при этом поставил свои руки на локти по обе стороны от её головы.