— Я не...

— Никаких оправданий! А если бы друзья Никлауса не узнали бы в тебе его сестру, не предупредили бы его, а он — нас? Ты бы заявилась домой пьяная? Ань, что происходит?

Вот же он гад! Выходит, не он меня фотографировал? Выходит, его самого тут нет?!

— Вика...

— Ты немедленно вызовешь такси и поедешь домой, слышишь? Если через полчаса ты не позвонишь мне по видеосвязи из своей комнаты, я оставлю Роберта на важном для него мероприятии и приеду в эту забегаловку сама, чтобы увести тебя оттуда за ручку! Поверь, тебе будет очень стыдно, Анна! И перед Робертом в том числе!

— Мне...

— Ты меня услышала? Немедленно езжай домой!

— Ладно, — зло бросаю я и скидываю вызов.

Ну какой же Никлаус придурок! Просто невыносимый болван! Ненавижу!

Я даю себе ещё минуту, чтобы успокоится, — хотя, о каком покое в принципе может идти речь?! — и возвращаюсь в зал. Я хочу найти Никлауса, чтобы сообщить ему о том, что он использовал очень низкий и запрещённый приём, но его нет на том месте, где я видела его в последний раз.

Скриплю зубами и подхожу к Аве, чтобы попрощаться:

— Мне пора домой. Спасибо, что пригласила меня в это место, оно клёвое.

— Уже? — заметно расстраивается она. — Никак не можешь остаться ещё хотя бы на полчаса?

— Не могу, — поджимаю я губы. — До встречи на занятиях, Ава.

— Созвонимся, русская.

Я киваю, взмахом руки прощаюсь с её друзьями и иду на выход. Нет, ну как он мог? Ужасно детский поступок, который от слова совсем не вяжется с его характером! Не понимаю! И ужасно, просто безумно, злюсь! Попался бы он мне сейчас — задушила бы!

И Никлаус мне попадается.

На улице, в припаркованной рядом с баром машине. Он курит и смотрит на меня насмешливым взглядом. И он, его взгляд, словно спрашивает меня: "Видишь? Я всегда добиваюсь своего."

— Садись, — холодно бросает Ник. — Меня попросили проследить, чтобы ты добралась до дома в целости и сохранности.

Господи, дай мне сил и терпения, пожалуйста!

11. Глава 10. Нетрезвые бывают искренны? Иногда да.

— Что дальше, Никлаус? — опираюсь я руками на пассажирскую дверцу машины и сжимаю её пальцами. — Побежишь ябедничать, что я тебя обижаю? Что за детский сад ты устроил?!

— Здесь не место таким, как ты, — сжимает он челюсти, выкидывая окурок на дорогу.

— Как я? — сужаю я глаза.

Он медленно возвращает свой взгляд ко мне и напряжённо произносит:

— Доверчивым и уязвимым.

Я моргаю. Он, что, беспокоится за меня? Но почему тогда не сказать об этом прямо? Зачем эти уловки, грубость и подставы?

Я выпрямляюсь, скрещиваю руки на груди и говорю сухо:

— Кажется, я уже не раз дала понять, что могу постоять за себя.

Ник опирается ладонью на соседние сидение и склоняется корпусом в мою сторону, взгляд темнее ночи:

— Ты едва не задохнулась у меня на руках! Знаешь сколько здесь собралось таких же придурков?

— Таких же? — усмехаюсь я. — То есть ты не отрица...

— Просто сядь в машину, Новенькая, — цедит он.

— И не подумаю! Ты пил алкоголь!

— Отлично! — выплёвывает он и ловко перебирается на пассажирское сидение. — Хорошо, что ты его не пила.

— Что? — теряюсь я. — Ты... ты предлагаешь сесть за руль мне?..

— А ты небезнадёжна, — усмехается он. — Ну? Выполняй долг перед обществом — вези пьяного водителя домой.

Я смотрю на руль, затем оглядываю машину целиком, а в груди зарождается предвкушение. Да, права я получила достаточно быстро и легко, но водить машину после мне не доводилось — своей не было, а брать машину Роба или Вики не хотелось. И сейчас мне предоставляется шанс ехать за рулём классной тачки. Единственный минус — это её хозяин в роли пассажира.