Ладонь Ромы тем временем сдвигается выше. Не сильно – всего на пару миллиметров. Вид его смуглых пальцев на моей белоснежной коже вызывает неподконтрольную дрожь. Нельзя сказать, что я тому рада.

Может это вовсе игра воображения.

Может, мне так хочется, а он, ни о чём не подозревая, ушёл в себя...

Может...

Ох, нет.

Рома всё-таки бросает на меня короткий, быстрый взгляд. Не знаю, что он видит, но его кадык дёргается как-то слишком волнующе и резко. А потом и ладонь невыносимо медленно, с нажимом поднимается ещё выше, проскальзывает на внутреннюю сторону бедра.

Ох, мамочка... С моего лица, кажется, вся кровь книзу стекается, бьёт горячей волной в самое интимное место.

Сделав над собой усилие, мягко отодвигаю его кисть назад. Сержусь на себя, потому что каким-то шестым чувством, женской интуицией или не знаю, чем там ещё, понимаю, что сама его невольно провоцирую своей реакцией.

Рома взрослее, едва ли он не замечает, как рвётся моё дыхание и предательски высыпают мурашки. Он перевозбуждён после драки и всё ещё пребывает во власти инстинктов. Это никакое не влечение или, тем более, симпатия. Всего лишь рефлекс.

И мы здесь даже не одни.

Затравленно осматриваюсь, желая убедиться, что водитель занят дорогой, а Максу всё ещё есть над чем подумать.

Макс сразу перехватывает мой взгляд. С пытливым выражением лица принимается разглядывать мой нос, губы, шею.

– Ну и чего ты подвис? – Теперь уже пальцы Ромы ревниво впиваются мне в кожу, причиняя какую-то тянущую, неправильную боль.

– Я знаю, кто мне поможет, – произносит Макс, по-хозяйски закидывая руку мне на плечи. Его вкрадчивые интонации ох как настораживают.

Боюсь даже представить, что он придумает на этот раз. И не зря, как оказывается. 

***

– Ночь, улица, фонарь, аптека. Бессмысленный и тусклый свет... – Макс зычно цитирует Блока, вдохновлённый схожестью декораций, пока я обрабатываю ссадины на его многострадальном лице.

В нашем дворе за зданием круглосуточной аптеки всего одна двухместная скамья. Рома, будучи старшим, уступил её нам, а сам курит, прислонившись плечом к рекламному пилону.

Красивый, как падший ангел. Злой как чёрт.

– Бессмысленная и тусклая – лампочка в твоём мозгу, которая генерирует идеи, – едко осаживает он поэтический порыв брата.

– Так твою идею развиваю, между прочим, – не остаётся в долгу Макс. – Не мне тебе рассказывать про женские загоны. Пара фиктивных свиданий и она уже качает на тебя реальные права. В общем, для меня это пройденный этап. Второе свидание – красная кнопка. Danger. Не влезай – убьёт! А у Кати иммунитет. Она меня опухшим с бодуна видела чаще, чем ты мнёшь сиськи своей жены.

– Не заговаривайся, – предостерегает Рома.

Я пока не решила, как реагировать на происходящее, поэтому не реагирую никак. Выкидываю использованные ватные диски в урну, прокручивая в уме затею Макса и так и этак. Ну бред же, с какой стороны ни глянь.

Стараюсь, чтобы голос звучал естественно, когда подношу к лицу Ромы чистый диск, смоченный в перекиси.

– Нагнись, бровь обработаю.

Он не сводит пристального взгляда с моего рта, будто пытается читать по губам.

Уже второй раз за ночь.

Без понятия, о чём Рома думает, но скажи он сейчас что-нибудь, мне точно пришлось бы краснеть и переспрашивать. Реальность неумолимо расслаивается на две параллели – стандартные: «было – стало».

Я знала, что он и мухи не обидит. В прямом смысле. Накроет бумажным стаканчиком и выпустит в окно.

Что он никогда не станет флиртовать с другой за спиной Вероники.

Что он не любитель читать нотации.