Осман занимается криминалом. Глупо думать, что он добился высот по доброте душевной.

Он тоже опасен, а я… злю его отказами.

Именно от этого брутального бородатого мужчины зависит моя жизнь и жизнь моего сыночка.

Я не имею никакого права воротить от него своё лицо!

—  Опять ты меня отталкиваешь. Сколько можно. Я от тебя сейчас трах требую, что ли? —  говорит грозным голосом.

—  Нет, просто я не привыкла так…

Я оглядываюсь вокруг, но Осман до сих пор зол и смотрит на меня как на виноватую.

—  Ты — моя супруга! —  напоминает он. —  Я не вижу ничего ужасного в том, чтобы поцеловать любимую.

Он притягивает меня к себе резко и властно, целуя. Его борода щекочет кожу щёк, я заставляю себя дышать медленно и пытаюсь не отпихивать мужчину.

Побыстрее бы это закончилось,  думаю с тоской. Побыстрее бы…

Внезапно меня как будто обжигает горячим пламенем. Хлещет по щекам, вызывая мандраж во всём теле!

Я открываю глаза. Резко распахиваю их как от удара. Осман целует меня так же самозабвенно.

За его спиной — окно.

Я смотрю туда, откуда тянет морозом, но обжигающим, и застываю от ужаса.

За стеклом я вижу Саида.

Он стоит очень близко. Почти вплотную к стеклу. Дышит разъярённо и пронизывает меня насквозь злобным, тяжёлым взглядом.

Меня словно бьёт сильнейшим разрядом электрического тока. Все нервы натягиваются до предела и тело каменеет.

Я перестаю целовать Османа и смотрю на Саида. Не отрываю взгляда от него, а он смотрит мне в глаза и как будто пытается заглянуть в глубину души.

Мир вокруг него начинает скручиваться чёрной воронкой, меня словно затягивает в губительный смерч.

— В чём дело.

— Т-т-т-там, — шепчу Осману. — Он там!

Усилием воли я заставляю себя оторваться от окна. Осман разжимает хватку. Я падаю безвольным кулем на мягкий диванчик, побледнев от испуга. Осман берёт это на свой счёт.

— Слишком страстный поцелуй, да. Выпил из тебя все соки — самодовольно говорит мужчина.

Но я трясу головой. Поднимаю руку и трясущимся пальцем показываю в сторону окна.

— Там… Там…

Осман хмурится.

— Говори яснее, Алиса. Ты что-то увидела. Что именно ты увидела.

Он поворачивается к окну и смеётся.

— Ну, лично я ничего не замечаю. Кроме бродячего уличного музыканта, который достаёт свою скрипку.

Быть такого не может.

Я машу головой, как ненормальная. Нет-нет. Я же не сумасшедшая.

Но когда я заставляю себя посмотреть в окно, там… никого нет. Пустота.

Пустота и уличный музыкант со скрипкой, как и сказал Осман. Стираю оледенелыми пальцами пот со лба.

— А ты что там усмотрела… — интересуется Осман. — Или это намёк на то, что тебе хочется живой музыки. Понял, сейчас всё будет…

Я пытаюсь его отговорить. Но Осман такой упрямый, к тому же хочет показать, что он владеет ситуацией. Если вбил себе что-нибудь в голову, обязательно выполнит.

Поэтому через две минуты возле нашего столика стоит уличный музыкант и пиликает на скрипке, а я вежливо и благодарно улыбаюсь супругу. Но мыслями я далеко отсюда.

Мечтаю, чтобы прошлое оставило меня в покое. Но оно упорно преследует меня.

И во сне, и наяву.

6. Глава 6.

Он мёртв. Мой черноглазый дьявол. Но сердце до сих пор помнит этого мужчину. Я учусь думать о нём, как о покойнике.

Не могу. Но должна. Ради Самира, у которого должен быть любящий отец.

Потому что должна.

Потому что я навек обязана Осману и своей жизнью, и жизнью нашего с Саидом малыша.

Мне так горько на сердце, как будто я выпила отраву. Хочется поговорить с кем-то, развеяться душевно, но как?!

Осман не позволяет мне выходить одной за пределы территории его дома. Если у него нет времени прогуляться со мной, я сижу дома, почти взаперти.