— Спи, — шепчу ей, — спи…

— А ты? — она и в самом деле зевает, сонная уже, измученная.

Конечно, столько всего случилось за этот день! Устанешь тут…

— И я…

Это я вру, конечно.

Для того, чтоб задремать, мне надо держаться подальше от ее такого отзывчивого к моим рукам тела.

Но это как раз из разряда невозможностей.

Ничего… Пусть так…

Это — тоже кайф…

Муторный, болезненный, но такой, такой…

Оля спит уже, доверчиво прижавшись щекой к моей груди, а я все не могу руки успокоить. Все глажу ее, скольжу по голым ногам, спине, мягко трогаю грудь, бедра. Шелковая кожа под моими ладонями нагревается, такая чувствительная, такая нежная…

Щеки Оли розовеют, она во сне неосознанно, чисто на инстинктах, прогибается, мягонько ерзая по мне.

Откидываюсь бессильно затылком на спинку сиденья, прикрываю глаза.

О-о-о… Какое мучение… Какой кайф…

Так долго еще до рассвета…

Так хорошо, что так долго…

________________________________________

11. 11. Оля. Ты меня найдешь?

— Хочешь еще печенье?

У меня последняя заначка, обычное печенье “К чаю”, купленное дедом специально в дорогу. В пачке девять штук. Две из них я съела, четыре — Сава. И, судя по голодному взгляду, явно не против и остальное умять.

— Нет, это твое, — решительно отказывается он, но я настойчиво пихаю ему в руки упаковку.

— Не хочу.

Реально не хочу, в горло ничего не лезет.

И напряжение такое по всему телу, что просто ужас. Так бывает, когда понимаешь, что неизбежное вот-вот наступит. Что считанные часы, а то и минуты, остались до чего-то серьезного. До какого-то очень-очень важного события в твоей жизни.

Все внутри скукоживается в одну горячую точку, прямо в центре груди. И ни вздохнуть, ни выдохнуть.

У меня с самого утра такое.

С того самого момента, как проснулась в объятиях Савы.

Встрепенулась, сначала не поняв, где нахожусь, что случилось.

И только спустя мгновение накрыло воспоминаниями и жаром от этих воспоминаний. От того, что происходило между нами этой ночью.

Очень важное.

И очень развратное.

Неужели, все парни такое делают со своими девочками? Как-то у меня на этот счет не было никакой дополнительной информации.

Поцелуи, обнимания… Да, черт, даже секс! Про это я, само собой, знала чисто теоретически.

Но вот в деталях…

Что парень может такое делать… Руками. И губами. И… И что это вообще не механический процесс, оказывается! Что это — до такой степени будоражащее, безумное, горячее, волшебное, в конце концов, ощущение… Этого никакими словами, никакими видео не передать… Только прочувствовать.

Я сполна прочувствовала.

И утром не могла в себя прийти от смущения, волнения и еще чего-то… Невероятного.

Сава спал, крепко обнимая меня во сне, прижимая к себе.

А я, чуть-чуть отклонившись, что не потревожить и в то же время лучше рассмотреть, изучала его лицо. Такое близкое сейчас. Невозможно красивое.

Надо же…

С первого взгляда он мне показался привлекательным, да. А вот сейчас я поняла, что это слово вообще ему не подходит. Он не просто привлекательный. Он нереально красивый! И татушки, пирсинг, выбритые по-хулигански виски вообще его не портят! Наоборот, шарма придают.

Такой роскошный бэд-бой, невероятный красавчик… Он, наверно, в своем баре ужасно популярный… Только улыбнется, и все девчонки бегут, чтоб именно этот красавчик сделал им коктейли.

В воображении сразу же нарисовался Сава в окружении красивых раскованных девчонок, четко знающих, чего они от него хотят, и настроение испортилось.

А еще в груди поселился тот самый ком, темный, не дающий дышать. Потому что я вспомнила, что сегодня, через пару часов буквально, мы уже приедем… И что там будет дальше, вообще непонятно.