Не удержавшись от соблазна, заглядываю в блокнот, как только приближаюсь.

На белоснежном листе успеваю рассмотреть человеческий образ. Я никогда не увлекался живописью, но с радостью предоставлю себя в качестве холста. Это чертовски сексуально, к тому же она весьма хороша в своем деле. В голове вспыхивает картинка, где нахожусь между притягательных бедер и наблюдаю, как она рисует на моей груди. Скоротронусь умом от количества фантазий, одолевающих разум.

– Как ты любишь: извращенный кофе.

– Решил произвести впечатление? – Прищуривается Хелена, не решаясь принять напиток. – Или там что-то подмешано?

– Серьезно? – Я брезгливо фыркаю, искренне обескураженный подозрениями. Это, черт побери, выше моего понимания и в какой-то степени оскорбительно. – Я похож на того, кто подмешивает афродизиак девушкам?

– Тест по двум прошедшим темам, – кивнув подбородком на бумагу, сообщает она, игнорируя вопрос. – Напряги извилины и попытайся ответить правильно хотя бы на половину.

– Мне полагается награда, если отвечу правильно на все?

– Получишь зачет.

– Слишком скучно. Не ставь на чашу весов себя и зачет.

Ее взгляд красноречивее тысячи слов.

Я шумно вздыхаю и беру карандаш, вчитываясь в вопросы.

Память не подводит, может быть, не такой уж я и безнадежный разгильдяй. Старания не напрасны, я не хотел упасть в грязь лицом. Зачет жизненно необходим, не перестану это повторять из раза в раз, чтобы не сдаваться. Все полетит в тартарары, если дам слабину и пущу изучение на самотек. К тому же вижу в этом способ добиться ее расположения и доказать, что я не один из слабоумных спортсменов, который думает членом, а руководствуется наставлениями задницы.

– Какая у тебя специализация?

– Не болтай, – командует Хелена, возвращаясь к рисованию.

– Это самый невинный вопрос, который задавал.

– Изобразительное искусство и дизайн, – произносит она и выглядит при этом так, будто хочет отрезать собственный язык.

Что ж, вполне предсказуемо.

– Не поинтересуешься, на какой обучаюсь я?

– Нет.

Ничего другого и ожидать не стоило. Я даже рад, что она вернула прежний энтузиазм бодаться.

– Археология.

– Сосредоточься, Рэй. Не заставляй меня пожалеть о потраченном времени.

– Ты не пожалеешь ни о чем, что связано со мной, Техас.

Я прилагаю непомерные усилия, когда сосредотачиваюсь на вопросах. Это не так уж и просто, если учесть тот факт, что предпочитаю работать в мертвой тишине, а мы находимся посереди оживленной улицы едва ли не в сердце мегаполиса. Концентрация страдает и является слабым местом столько, сколько себя помню. Мама неустанно твердит, что я самый неусидчивый человек из ныне существующих. К тому же буквально кладезь бесполезной информации вроде той, что паук – не насекомое, а входит в отдельный вид семейства паукообразных из-за количества лап. Понятия не имею, где пригодится столь ценная информация. Я не чертов биолог.

Обвожу правильные на мой взгляд варианты и возвращаю Хелене тест, не упуская от внимания то, что он составлен ею. Я прячу улыбку, поймав себя на мысли, что она не настолько бесчувственная, какой пытается выглядеть. Мне нужно запастись терпением и найти брешь в щите.

– Клянусь, я перечитал все, что ты дала несколько сотен раз.

– Не пытайся убедить меня, – пробегая по тесту глазами, бубнит Хелена, в нескольких местах перечеркнув неверные варианты. – Я опираюсь на знания.

Проклятие, я знаю, что способен на большее. Знаю, что могу лучше. Сегодняшнего результата недостаточно. Я всегда принимал личные неудачи за вызов. Они как стимул действовать, мотивация совершенствоваться, толчок к росту. Я все-таки спортсмен: азарт и желание выделиться в крови.