- И вы думаете, что такой образ жизни никогда не наскучит? – раздался задумчивый голос мессира Жаккара.

- Как может наскучить вечный праздник любви, к тому же с авантюрным огоньком? – Казалось, Лоррен удивился вопросу медикуса.

- Заверяю вас, может, - ответил ему Филипп де Монфор. - Я очень хорошо знаю, что подобная жизнь в конце концов доводит до разных безумств; одни развращаются и теряют вкус настоящей любви, другие пресыщаются наслаждениями и перестают ценить искренние чувства...

- Вот я и говорю, что верных и честных подруг жизни нужно искать в провинции! И чем дальше от Парижа, тем лучше! – с усмешкой вскричал Лоррен. И неожиданно спросил хозяина дома: - Скажите, Филипп, девушка, которая нас встретила здесь... Она ведь ваша родственница?

- Да, мадемуазель Эмили в родстве с моей женой. Она дочь кузины мадам Николь. У её матери, виконтессы де Туар, жизненные обстоятельства сложились так неудачно, что она лишилась всего состояния, вскоре после этого она вышла замуж во второй раз, и с тех пор её дочь живёт у нас.

- Девушка очень хороша собой. В ней чувствуется свежесть, невинная прелесть и вместе с тем внутренняя сила...

- Ого! – воскликнул викарий, смеясь. – Успели-таки разглядеть. А ведь только раз, и то мельком, вы, мессир Лоррен, видели нашу милую мадемуазель Эмили!

- У юной мадемуазель прекрасная фигура, - отозвался Лоррен не то с одобрением, не то с восхищением, а может, с тем и с другим.

- Вы находите? – снова прозвучал голос Филиппа, который как будто выражал сомнение.

- Помилуйте, Филипп! – искренне изумился Лоррен. – Вы ещё спрашиваете?! Разве такой ценитель женских прелестей, как вы, мог бы этого не увидеть? Если бы я был скульптором, то непременно пригласил бы мадемуазель Эмили позировать мне в качестве модели...

Викарий расхохотался:

- Ага! Видно, вправду приглянулась?

- Но, постойте! Филипп, вы сказали, что Эмили – дочь виконтессы де Туар. Не той ли виконтессы, которая недавно стала женой графа Гастона де Фуа, а прежде была замужем за Раймоном де Туар и после него – за графом Раулем де Понтье?

- Мессир Лоррен, мы говорим о графине Виржини де Фуа, - сдержанно осадил гостя Филипп, делая упор на новую фамилию и титул бывшей виконтессы.

- Нет-нет, Филипп, меня больше интересует молодая виконтесса де Туар! - поспешно возразил Вивье Лоррен. И немного погодя прибавил с явной досадой и даже разочарованием: - Стало быть, она бесприданница...

Ему с готовностью ответил всезнающий мессир Меркадье:

- Всё своё состояние, впрочем, совсем не большое, виконт де Туар незадолго до смерти переписал на имя жены. К сожалению, мадам Виржини не сумела разумно распорядиться наследством. Таким образом, на сегодняшний день Эмили владеет лишь виноградниками, отданными её матерью в аренду. Только какое же это приданое!.. Всё равно, что ничего...

Викарий выдержал паузу и затем обратился к Филиппу:

- К слову, о наследстве! Ваше сиятельство, осмелюсь выразить своё мнение, вы прибыли в имение в нужное время. Мадам де Монфор, ваша жена, тяжело и неизлечимо больна, её жизненный путь может прерваться в любой день, в любой момент. Детей у вас нет, зато есть многочисленные родственники со стороны мадам Николь. Я говорю всё это к тому, что следовало бы как можно скорее позаботиться о составлении завещания.

- То есть, мессир Меркадье, вы хотите сказать, что без денег Николь мне придётся идти по миру? – сказал Филипп спокойным голосом, но с едва уловимым пренебрежением. И после этого вдруг засмеялся не то злым, не то горьким смехом.