И я был с ними согласен, Док – сумасшедший огненный маг, спалит в мгновение ока, так что нафикс оно мне не сдалось.

А сегодня – я умудрился предложить Мурхе наведаться в Дом по тайным ходам Серых. Мой рассудок однозначно где-то загулял. Женские слезы превращают наш мозг в кисель. Без вариантов.

Ну, допустим, я туда попрусь, допустим, выживу и даже что-то выясню. Утолю любопытство, так сказать. Но ведь остается безответный вопрос: чем мы можем помочь?

Как это вообще можно сделать? Я что – психолекарь? Или, может, Мурхе?

Я представил, как мы, одетые в белые халаты, отлавливаем Дока где-то в глубине Дома и проводим лоботомию. Я держу, а девица подключает электроды. А вокруг пищат Серые и водят хороводы. Прелесть. Угу, и в этот момент мы все вспыхиваем синим пламенем. Вместе с Домом и Академией, а может, и Кантополем, к мурховой бабушке. Потому что силы у Дока – как раз под завязку зарядить Полигон. По легендам, опять же, но я им почему-то верю.

Вопрос: «и как?» выходил на новый виток, когда я отвлёкся на звук шагов, еле слышный – если бы не повышенная в данный момент раздражительность, я бы вообще его не уловил. Студенты так не ходят. Разбалованные силой, знающие, что Страж их всё равно не на слух засекает, они, как правило, грохотали по мостовой элегантными элефанами[10]. Крадущийся студент в таком раскладе – настораживал куда больше шумного собрата, и я, недолго думая, ринулся на звук.

10 Элефаны – в просторечии двухвостки. Огромные твари, обитающие на юге Сейнаританна. Отличаются особо длинным подвижным носом и миролюбивым нравом.

Стоило ли мне удивляться, когда в неверном свете луны я распознал в тени, практически бесшумно скользящей вдоль стеночки, – свою драгоценную, все печёнки мне выевшую Мурхе?

***

На самом деле, я всё же удивился. И даже не самому этому факту, а тому, что узнал я её исключительно по запаху. Спрятавшая под тёмным капюшоном мантии свои серебристые волосы девушка сейчас действительно походила на тень – почти бесшумную, легкую и таинственную. Я резко подался назад, увеличивая расстояние между нами. Сколько там она говорила? Десять-одиннадцать шагов? Пятнадцать-двадцать будет надежнее. Из виду я её всё равно уже не упущу, найду по запаху, в крайнем случае.

Направлялась она опять в сторону общежития. Сразу вспомнилась верёвка, которую предлагала мне Мурхе в комплекте с мылом. Она что, серьёзно, за вещичками?

Тем временем тень, пометавшись у задней стены своей общаги, внезапно исчезла. Я замер, пытаясь услышать шаги, но вокруг лишь оглушительно трещали сверчки, так и не спугнутые ни девчонкой, ни мной. Со зрением тоже беда, ибо если она затаилась, то шансов у меня нет, я, увы, вижу только движущиеся объекты. Как несчастный жаб.

Из виду не упущу, как же...

Накаркал, в общем.

Пришлось полагаться на нос, но даже это не помогло: след обрывался, словно Мурхе растворилась в воздухе. Я два раза протопал вдоль стены, прислушиваясь и обнюхивая (прям ищейка, чтоб Мурхе икалось!) подвальные окошки, слишком узкие для человека.

Здание Старой общаги дышало мрачным легендарным величием. В отличие от двух других – новых – светлых и уютных, эта темная и неприветливая громада стояла здесь ещё с додоковых времён, и точный возраст её не знал, по-моему, никто. С мощными и массивными стенами, узенькими окошками нулевого уровня – то ли душниками, то ли бойницами, – семиэтажная Старая общага не уступала в высоте новым шестнадцатиэтажкам. Первый жилой уровень располагался метров на пять выше земли, там окна были побольше, но из-за толщины стен солнечный свет проникал в комнаты только по утрам и на закате.