— Зайдите как посетители! — предложила я Эльде.

— Как посетили? — удивилась она. — Да кто ж поверит, что моему батюшке что-то тут может быть надо? Староват и не из знатных!

Я задумалась. В нашем мире такие мелочи ни одну путану не остановят, мне кажется. Лишь бы клиент платил. А тут, может быть, есть какие-то возрастные и статусные ограничения. Кто его знает? Вспоминала, что в ожидании церемонии видела, как девушки в серых платьицах провожали куда-то пары – мужчин и женщин, явно пришедших вместе.

— А комнаты тут не сдают? — чуть задумавшись, предположила я.

— Сдают, наверное, — отозвалась нянюшка.

— Вот и попросите вам сдать! — ответила я.

— Зачем?

— Вы хотите ко мне попасть?

— Госпожа, вы что же, хотите, чтобы я сказала, будто собираюсь блуду предаться?! Да еще и с родным отцом?

— Эльда, у него на лбу не написано, что он ваш отец! — я чуть не застонала в голос. — Мы теряем время! Мой новоявленный муж может явиться в любой момент! А мне бы очень не хотелось отдавать ему долг!

— Когда ж вы ему успела задолжать? Какой долг-то?!

— Супружеский!

— Ой, во имя Вассары! Вы же уже жена, да?!

— Тащи эту болтливую с-с-сюда! — поторопил меня змей. — Ш-ш-шустрее!

— Эльда, умоляю! Давайте не через окно будем общаться! — взмолилась я.

— Ага… Да! Прийти, сказать, что мы блудить, что нам комнату… — затараторила женщина. — Папа, идем!

— Куда, дорогая? — подал голос молчавший все это время старичок и посмотрел на дочь так, будто увидел ее впервые за долгое время. Мне стало ясно, что у него с головой не все ладно, что-то возрастное явно.

— В бордель! — заявила немного истерично Эльда и потянула отца за рукав, уходя в сторону, пропадая из пятна света.

Мне оставалось только ждать и надеяться, что они смогут найти меня раньше, чем появится дражайший желтоглазый супруг.

— Окно с-с-сакрой, дует! — потребовал змей. — И с-с-согрей!

Он потянул свое тело ко мне, намереваясь заползти на руку.

— Эй, я тебе не грелка! — возмутилась я.

— Так, с-сначит? — делая вид, что обиделся, заявил ползучий. — Тогда не с-с-скажу, как тебе отс-с-сюда выбраться!

— Шантажист! — бросила я, но руку протянула.

Черт с ним, пусть лезет. Змей я не слишком люблю, но особого страха перед ними не испытываю. Зеленый быстренько обвился колечком вокруг моей шеи, только голову поднял, пристраивая мордочку у меня за ухом.

— С-с-скажешь, что украш-ш-шение, подаренное ш-ш-шенихом, — шепнул он мне.

— Ага, ош-ш-ш-ейник рабс-с-ский! — ответила я, передразнивая его шипящий говор, и с остервенением почесала тыльную сторону левой руки.

— Я скорее с-с-символ с-с-свободы, милая моя, — не согласился змей. — А вот то, что у тебя на руке проявляется, как раз клеймо принадлежности…

— Что? — не поняла я и продолжила расчесывать руку.

— Не с-с-скреби, дырку протрешш-ш-шь! — выдал зеленый.

Я опустила взгляд на руку, которая так нещадно зудела, что я готова была содрать с себя кожу, и увидела, как прямо на глазах на ней проступает узор!

— Какого дьявола?! — воскликнула я.

— Желтоглазого! Сы-сы-сы! — засмеялся змей.

Со звонким щелчком дернулась ручка двери. Кто-то явно пытался проникнуть в комнату, но не смог. Я закрыла ее на имеющуюся здесь щеколду сразу, как ушла приведшая меня сюда работница борделя.

«Черта помянешь – он и появится!» — тут же мелькнуло в моих мыслях.

Я даже не сомневалась, что там, в коридоре, стоит он — мой новоявленный супруг Эдверег Тейс.

11. Глава 11

— Что стоишь, душа моя? — прошелестел в ухо змей. — Открывай, с-с-пасители твои пришли!

— Ага, а если там муженек? — выдохнула я, судорожно хватаясь за увесистый подсвечник, что красовался на прикроватной тумбочке.