– Да! С нами куда интереснее! – рядом возникла ещё одна полупрозрачная душегубка. На этот раз – голубоглазая блондинка. – Расскажи о своих подвигах, а мы тебе споём.

– Споём и разомнём ступни – ты ведь прошёл много миль и устал!

– А какие у тебя плечи! Подойди, дай коснуться. Ты, видать, силён как бык!

– И умён.

– И красив!

– А целоваться умеешь? Научишь меня, нецелованную?

Мавки заливались искристым смехом, брызгались, касались друг друга так, что в паху тяжелело, однако ни одна не рискнула приблизиться.

Ясное дело: трясина – их тюрьма. За её пределами тела душегубок растают, как морская пена под солнцем.

– Ну, иди же к нам, милый, чего же ты ждёшь? – блондинка обиженно надула губки, а рыжая обняла её сзади, накрыв ладонями аппетитные груди.

– Ты же видишь, нам тебя не хватает! – тонкая рука скользнула вниз, к тёмному треугольнику между ног.

– Обещаю, тебе понравится... – черноволосая красавица зазывно раздвинула бёдра. – Я тебя утешу, как никто не утешал. Иди же ко мне. Будет сладко.

Ледорез шагнул назад. В голове шумело, в чреслах ныло, но он нашёл силы отступить, хоть и пришлось стиснуть зубы чуть ли не до хруста. Отворачиваться от мавок нельзя – проклянут, поэтому двигался Яромир спиной, а рука тем временем нащупала в потайном кармане метательный нож.

Мало ли.

Блондинка рванулась вперёд, заливаясь слезами.

– Разве ты не узнал меня, сердечный друг? – рыдала она, заламывая руки. – Не узнал? Это же я! Твоя суженая! Неужто ты забыл меня? Разлюбил? А ведь клялся, клялся в вечной любви! Как же так?

Ещё один шаг назад.

– Неужели...

И ещё один...

– Тварь! – зашипела брюнетка, когда Ледорез выбрался на топкий берег, где его было уже не достать. – Сволочь!

– Подлец! Подонок! – рыжая оскалила острые зубы. – Гнида паскудная!

– Мерзавец! – блондинка потянула к нему покрывшиеся коростой руки. – Ты сдохнешь! Сдохнешь, как собака!

– Сдохнешь и сгниёшь! Сдохнешь и сгниёшь!

– Сёстры! – возопила чернявая, воспаряя над валуном. Волосы её разметались. Чешуя блестела на обнажённом теле, точно доспехи. Глаза вспыхнули красным. Голос стал низким, рокочущим, словно камнепад в ущелье. – Берите его! Он. Весь. Ваш!

– Он весь ваш! Он весь ваш! – подхватили подруженьки, шипя и скалясь, а тёмные кроны зашумели, откликаясь на призыв разобиженных мавок. – Жрите его! Потрошите его!

Яр обнажил меч...

6. ГЛАВА 6

Яр обнажил меч, но тварь оказалась проворнее.

Шелестя крыльями, она спикировала прямо на него, и чёрные когти едва не впились в плечо. Ледорез упал на колено и перекатом ушёл от атаки. Что за погань? Голова совы на теле бабы. Неужели стрикса? Похоже. Руки женские, ноги птичьи, клюв полон острых зубов, а глаза круглые, точно блюдца и... голодные.

Яромир вскочил, развернулся и встретил новый удар, скрестив меч и кинжал. Полуптица взмыла к тёмным ветвям и, истошно заверещав, напала снова. Яр метнулся в сторону, рубанул сбоку. Промазал: меч со свистом рассёк пустоту, а стрикса кинулась на него коршуном. Мощный удар сбил с ног, и Ледорез пропахал носом землю, попутно испробовав на вкус местный перегной. Клинок отлетел куда-то в заросли. Вот же...! Сильна, тварюга! Сильна и опасна. Повалила и не даёт подняться. Наседает. Выставила вперёд когтистые лапищи, раззявила зубастый клюв...

Яромир резко перевернулся, ухватил полуптицу за ногу и, рывком притянув к себе, всадил в пернатое брюхо кинжал по самую рукоять.

Крови не было. Только чёрная жижа...

Ледорез выбрался из-под обмякшего тела, поднялся и, чуть пошатываясь, отправился на поиски меча. Когда клинок вернулся в ножны, за правым плечом возник Марий.