Взяв со стола косметичку, я в некотором ступоре принялась запихивать украшения обратно, попутно глядя на своего найденыша и пытаясь решить, как к этому относиться и кого я приволокла в дом. Допустим, украшения эти точно из моего прежнего мира. Не думаю, что тут на ювелирку ставят точно такие же, штампованные пробы. А раз это из моего мира, то за кражу меня не привлекут. И вопрос, как это ко мне попало, имеет чисто академический интерес. Даже если бы и хотела, вернуть я это хозяйке уже не смогу. А тут, может быть, смогу продать и купить тех же продуктов. Но вот другой вопрос очень даже актуален: что тут происходит? Как-то все очень уж подозрительно гладко идет. Любая проблема, возникающая передо мной, решается словно по мановению волшебной палочки крестной-феи. Так не пора ли мне ждать каких-то глобальных проблем?

Вот правду говорят: «Не поминай лихо, пока оно тихо»! Стоило мне только подумать про глобальные проблемы, как ящерка, все еще сидевшая передо мной на столе, яростно зашипела. И юркнула куда-то под стол.

На мгновение я оторопела. А потом ясно услыхала в тишине уверенные шаги. Ко мне кто-то пожаловал…

Я ожидала от визитера всего чего угодно: от вопроса на каком основании я занимаю этот дом, если у меня нет магии, до требования немедленно что-то этой самой магией сделать. Но получила нечто совсем уж невообразимое:

 — Ах ты, дрянь приблудная! Мерзавка! — На пороге выросла смутно знакомая женщина с разъяренным лицом и метлою наперевес. — Я тебе покажу, как чужих мужей чаровать! Я тебе!..

Она взмахнула метлой, точно собиралась мести ею замызганный потолок. Или вправду собиралась меня этой метлой треснуть. Но я даже испугаться не успела. Пялилась на нее, как на козу о двух головах. А в этот момент метла задела висевший над входом оберег: некая помесь венка со свисающими с него побрякушками и сплетённой неумелым мастером корзины. Оберег сорвался с насиженного места и шлепнулся взбешенной бабе на голову. Побрякушки тренькнули. Тонкое донышко корзины, которое и держало в кучу все это безобразие, прорвалось. И оберег мельничным жерновом наделся бабе на шею. Она крякнула, выдала непечатное перченое словечко и так и села, где стояла, выронив метлу из рук.

Я понятия не имела, для чего эта странная конструкция висит над дверью и какие функции выполняет, но тем не менее, не удержалась и мрачно спросила:

 — Жива? Счастьем привалившим не зашибло?

Тетка испуганно поправила мохнатый воротник, словно он ее и душил. Побрякушки обиженно звякнули. Мол, что тебе не нравится? Мы и так красиво лежим.  А баба боязливо поинтересовалась:

 — А почему счастьем?

Я хмыкнула, запихивая забытую от неожиданности на столе косметичку с серебром в сумку:

 — Да потому что в моем мире подобные обереги служат для привлечения счастья в дом и для отпугивания зла. На зло ты вроде не похожа… — Я мельком глянула на покрасневшую от смущения бабу и решительно вжикнула молнией, застегивая дамский баул: — Значит, счастье привалило! Вставай давай, долго будешь на пороге сидеть? Рассказывай, кто такая и зачем пожаловала. А то я от неожиданности не совсем поняла, при чем тут муж.

Мой, так вовремя деморализованный, противник, покряхтывая встал на ноги. Баба подняла оброненную метлу, повертела в руках и осторожно прислонила к стене у входа. Затем стащила с шеи возмущенно зазвеневший оберег и опасливо, бочком подобравшись к столу, за которым я сидела, положила его передо мной.

 — Мурина я, Хозяйка. А мужик мой — Тит. Прилип, гад такой, к твоему плетню, и не отходит! — Тетка начала потихоньку опять заводиться. — Я ему: иди домой! Нужно хлев почистить и полку, намедни сорвавшуюся со стены, на место приладить! А он мне: не могу! Меня новая Хозяйка зачаровала! Я с места сдвинуться не могу!