— Бог с вами, Хозяйка! Какие русалки! Тит их боится больше, чем огня! А работу… ну он помогает по хозяйству Доре, она живет через дом от нас. Ее мужик в прошлом году бросил, не вернулся с заработков, вот она и мается теперь одна с двумя девками. А Тит…

Происходящее мне нравилось все меньше и меньше. Я решительно перебила Мурину:

 — Пошли!

 — Куда? — Женщина запнулась и испуганно вытаращила глаза.

 — Посмотрим на дом Доры.

Наверное, Мурина уже и сама была не рада, что пришла ко мне. Но покорно поплелась показывать дом Доры. Ожидаемо, там тоже царило запустение, как и в хозяйстве Тита и Мурины. И все же было немножечко получше. Наверное, бросивший Дору с детьми муж все же был чуть-чуть лучшим хозяином. А когда беспросветность жизни добила, остался на Большой земле. Некрасиво и жестоко. Но понять его я могла.

Дору мы застали как раз в тот момент, когда она при помощи девочки лет десяти-двенадцати пыталась приладить доску на порог перед домом. Мурина осторожно поздоровалась:

 — День добрый, Дора, тебе и твоим дочерям! Вот, новая Хозяйка захотела посмотреть, как ты живешь!

Женщина отставила в сторону топор и распрямилась, смахивая со лба выбившиеся из-под платка волосы:

 — И вам день добрый, коли не шутите. А че тут смотреть? — Она широким жестом обвела рукой чистое подворье с прилепившимся сбоку от дома то ли хлевом, то ли сараем. — Пока все на месте. Но еще одна зима без мужика, и все начнет сыпаться. Придется тогда и мне бегать к тебе за помощью, Хозяйка.

Женщина говорила равнодушно и без эмоций. Как смертельно уставший от всего человек. И мне неожиданно стало ее жаль. Я еще помнила, как сама осталась с маленькой дочкой на руках без мужа и без поддержки родственников. Свекровь решила, что я не усмотрела за ее сыночком, вот он и ушел раньше времени. А следом за ней вся родня со стороны мужа «забыла» про мое существование и существование Машки. Мои родители старались мне, конечно, помочь. Но много ли смогут помочь люди, один из которых инвалид первой группы? Вот я и билась сама. Но я выжила. У меня оказалось больше возможностей для этого. А эта женщина уже смирилась с тем, что помощи ждать неоткуда, работы и денег нет и не будет.

Прочистив горло, я осторожно спросила:

 — А что же Тит? Он вам помогает?

Дора посмотрела на меня, как на идиотку. А потом повернулась к Мурине:

 — Прости, но врать не хочу. — А потом уже мне: — Да от Тита пользы еще меньше, чем от этой колоды! — Дора махнула рукой в сторону сарая. — На нее можно хоть присесть иногда! А Тит – тьфу! Одно название, а не мужик! Мы с девочками по весне ждали-ждали, пока он придет и с огородом поможет, а потом плюнули, взяли по заступу и пошли сами огород копать! Вот и вся его помощь! Точно так же и с подворьем: что ни попроси, то все завтраками кормит! Проще самой стать и сделать, чем его ждать!

Мурина побагровела. Я скрипнула зубами. Ну, Тит! Ну погоди у меня! И тут, как по заказу, за спиной раздалось:

 — Дора, я у тебя покамест побуду. А то…

Я обернулась. Тит, а это был он, запнулся и побледнел:

 — Ой!

На что способна разъяренная и, к тому же, голодная женщина? Правильный ответ: на все. Тит, прочитав у меня на лице свой приговор, отшатнулся от калитки, ведущей во двор Доры, с намерением бежать. Но не успел.

Самым немыслимым образом я умудрилась покрыть разделявшее нас расстояние одним прыжком и уже привычно вцепилась в нечесаную бороденку:

 — Ты куда это, гад, намылился?

Вырвавшееся у меня из горла шипение перепугало никчемного мужичонку почти до икоты:

 — А… а… домой, матушка Хозяйка! Там у меня это… полку надобно вернуть на место…