Он снова остановился на краю леса и чуть прищурился, потому что разглядел на маленькой отремонтированной веранде свой таз.

И он не был пустой.

Мужчина шел так тихо и осторожно, как это может делать только зверь — без единого шороха, без какого-либо лишнего движения. Только целенаправленно вперед к своей цели.

А таз был действительно не пустой: в нем лежали пирожки, отчего лицо Грома удивленно вытянулось.

Мужчина улыбнулся, когда увидел на краю таза надпись, сделанную аккуратно тонким угольком: «Спасибо Вам».

Вот это новость.

Девушка решила таким образом отблагодарить его?

Это было неожиданно, но чертовски приятно! Даже на душе как-то потеплело.

Пирожки были словно игрушечные: маленькие, аккуратные, все одной формы, а еще слеплены в виде рыбок, чего медведь до этого дня никогда не видел.

Он даже присел на корточки перед тазом, с интересом рассматривая то, что в нем лежало.

Выходит, пока он там упражнялся в силовом многоборье с деревьями, она для него стряпала это вот чудо, которое теперь и кушать было жаль.

Подумать только, это сколько же она времени потратила, чтобы слепить этих рыбок?

У них ведь даже плавнички были, хвост и рисунок в виде чешуек! А поскольку Гром сам неплохо готовил, то мог представить, сколько времени девушка потратила на эту красоту. Для него.

Он съел один пирожок тут же и улыбнулся еще шире.

Внутри было рыбное филе без единой косточки.

Сразу было видно, что Гуля хотела угодить своему помощнику.

И угодила так, что Гром и слов найти бы не смог, чтобы выразить все чувства, которые сейчас бурлили внутри него, в этот раз не обжигая возбуждением, а согревая чем-то очень тонким, невесомым и душевным.

Таких девушек, как она, было не найти: теплых, настоящих, проявляющих заботу о других.

Она ведь даже не знала, кто ей помогал, но чувствовалось, что хотела сделать что-то взамен своему помощнику, кем бы он ни был.

Гром заглянул в дом, чтобы увидеть, как она спит, забравшись на печку, подложив под голову свернутое одеяло вместо подушки и укрываясь тонким покрывалом.

У нее не было ничего, что имелось у обычных людей, но внутри было то, что ценилось на вес золота, — искренность и доброта.

Мужчина забрал тазик с пирожками и вернулся на свое привычное место на краю леса, чтобы не спеша есть их и думать с удовольствием о том, что же положить ей еще из вкусного, чтобы порадовать ее хрупкую светлую душу.

— Оставь мне! — вдруг раздался обиженный голос Бурана за спиной, и друг рухнул рядом, первым делом нырнув рукой в тазик, но тут же по этой руке получил. — С рыбой?

— Да.

Гром сам достал миниатюрный по меркам берсерков пирожок и протянул его другу, не спрашивая о том, что он здесь делал и как нашел, потому что медведь медведя сможет найти где угодно. Особенно если они всю осознанную жизнь провели бок о бок.

— Не пирожки, а произведение искусства, — пробормотал Буран, с неподдельным интересом рассматривая чудо, которое теперь лежало в его ладони.

— Это точно.

— Ты поспи иди, Гром. Я присмотрю за девушкой до утра.

— Еще чего! Я не устал!

— Ты себя по стороны видел? Круги под глазами уже такие, что скоро до коленок свисать начнут! Ты когда в последний раз спал нормально?

Гром только недовольно поджал губы, понимая, что Буран, как всегда, прав и что ответить ему совершенно нечего.

Последние дни, а вернее с тех пор, как он увидел девушку в лесу, дни стали проходить суматошно и в постоянном волнении за нее, а ночи стали тягостными и долгими.

Проблема была в том, что, как бы ни уставал, он не мог успокоить свою душу настолько, чтобы сомкнуть глаза и полноценно уснуть хотя бы на пару часов.