- Полегчало?

Она с вызовом посмотрела на старика, а затем смачно плюнула на землю.

- Да!

- Вот и хорошо, - сощурил он глаза. - Но нам лучше поторопиться. Этой тропой ходят охотники и грибники.

Общая могила была вырыта в низине, Лигул и Вэйна сбросили в нее тела трех бродяг, навсегда погребая их под землей.  

- Принеси хворост и корнеплоды.

Через полчаса охотник так умело замаскировал могилу, что казалось невероятным, что земля стала погребальным саваном для насильников и убийц.

- Пойдем со мной, - предложил Лигул.

Вэйна поняла, что ужасно устала и проголодалась. Поэтому она не стала спорить со стариком, молча последовав за ним к его хижине. Она проглотила еду, предложенную Лигулом, и заснула прямо за столом, проваливаясь в бездну без снов.

Когда Вэйна проснулась, было уже давно за полдень. Она увидела хламиду, висящую на стуле. Платье подсохло, а рукав был незаметно подшит. Она облачилась в собственную одежду и осмотрелась. Вся хижина состояла из одной большой комнаты с грубо сбитым столом в центре и низкой кроватью. Шкуры лежали на полу и висели на стенах вместе с чучелами животных.

- Ты проснулась?

Вэйна резко обернулась и посмотрела на старика. Ему было около шестидесяти лет, высокий и жилистый, длинные белые волосы неаккуратно подстрижены, небольшая борода – темно-каштановая с седыми прядями. Светлые глаза весело смотрели на нее.

- А ты бесстрашная, малышка, - похвалил отшельник.

- Я уже не ребенок, - грубо ответила Вэйна и закусила губу. Старик спас ее от насилия и смерти. Не бросил одну в лесу в окровавленной одежде. А она не может, как и всегда, побороть свой гнев. Велесок считали чистыми и светлыми, а она порой ощущала, как в ней поднимается темное зарево, которое и саму ее пугало. - Прости меня. Я… - она осеклась. Она не хотела даже мысленно возвращаться к утренним событиям, понимая, что еще не одну ночь будет просыпаться с криком в холодном липком поту.

- Забыли, - отмахнулся старик.

Вэйна заметила в руках отшельника корзину с травами, она вопросительно приподняла брови.

- Я немного разбираюсь в лечебных травах, хотя и не силен в изготовлении зелий. Надеюсь, тебе они пригодятся. А то если ты вернешься с пустой корзиной в обитель, это привлечет внимание.

- Спасибо, - растерянно пробормотала Вэйна и рывком схватила корзину. - Мне пора возвращаться, а то сестры будут искать меня.

Она выбежала из хижины, едва не споткнувшись в спешке о корягу. Ей стало неуютно от понимающего взгляда старика. Вэйна вспомнила о том, чего была лишена… Семьи, детей и друзей. Сестры по вере должны были заменить ей семью, но Вэйна и через несколько лет послушничества была одинока и неприкаянна, как в тот день, когда отец оставил ее в уплату долга за спасение сына.

- Проходи, коли пришла.

Лигул не удивился, увидев у дверей хижины раннюю гостью. Он знал, что девочка обязательно вернется. Вэйна была слишком любознательной для чопорных послушниц и суровых жриц. За годы служения в храме, она все еще оставалась чужой для обители. И коли жрицы еще не поняли этого, значит она была и умелой лгуньей. 

Вэйна прошмыгнула в хижину. В ней ничего не изменилось с ее первого посещения, только сегодня в ней витал аромат жаренного мяса, которое дымилось в деревянной миске на столе. Вэйна облизнула губы. В храме шла третья неделя очередного поста, мясо было под строгим запретом. Еще одна байка о том, что молитвы и воздержание должны были стать пищей для души и заменить потребности тела. Вэйна ненавидела овощи с детства. Голодное детство довольно часто напоминало о себе, когда она вопреки правилам прятала хлеб в складках платья, чтобы съесть его в тайне от других. Ведь за вынос хлеба из столовой следовало сразу наказание, а желающих донести и подставить подножку ближнему в обители было много. Послушниц с детства учили доносить, следить, завидовать и ненавидеть друг друга. Правда все это прикрывалось возвышенными словами о заботе о ближнем.