План был вменяемым. Пришлось согласиться. Вот только котик не мог вытащить в одиночку на берег бесчувственное тело. Вздохнув, я сняла обувь, подняла и завязала узлом юбку, чтобы не намочить, и полезла в реку.

Вода оказалась холодной, даже ледяной. А блондин очень тяжелым. Я шипела и ругалась сквозь зубы, ощущая, как немеют от холода ноги, но упрямо тянула бесчувственное тело на берег.

Блондин пришел в себя, когда я, расположив его сбоку от приютившего нас с Фраем куста, хмуро решала, как приводить его в чувство. Брызгать водой после ледяной ванны было попросту глупо. Оставалась в наших условиях только пощечина. Но я почему-то робела…

Зеленые, как молодая листва, глаза открылись в тот момент, когда я уже почти набралась смелости и подняла руку, чтобы шлепнуть утопленника по щеке. Мгновение непонимающе смотрели на меня, а потом блондин сел. Ощупал себе лоб, скривился и махнул в воздухе левой рукой. Перед ним появилось нечто вроде зеркала. Я, если честно, забыла, что нужно дышать. Даже самый отъявленный скептик не назвал бы это фокусом. Это было самое настоящее волшебство. Прозрачный воздух, повинуясь жесту, вдруг уплотнился, закружился миниатюрной горизонтальной воронкой, и вдруг превратился в непрозрачное стекло, отражающее в себе нашего недруга. А блондин, пробормотав что-то себе под нос, откинул назад мгновенно высохшие волосы, обнажая кончик острого уха, и склонился к наколдованной зеркальной поверхности.

С моего места было видно, что высокий и чистый лоб представителя остроухого племени украшала безобразная ссадина. Видимо, я не рассчитала удар и рассекла эльфу кожу на лбу скалкой. Хотя, какие ко мне претензии? Я била чудище, собравшееся сожрать меня и Фрая. Это еще, видимо, голову незадачливого остроухого шпиона предохранил тот мохнатый венок, что он напялил себе на голову в целях маскировки.

Блондин, увидев ссадину, витиевато и певуче выругался. Бросил в мою сторону сердитый взгляд, как бы обещая, что я за это еще поплачусь. И снова что-то пробормотал. Кожа на глазах разгладилась. Кровоподтек ушел, будто впитался или рассосался. Эльф удовлетворенно хмыкнул. И снова склонился к зеркалу.

Я проглотила смешок. А остроухий-то, оказывается, тот еще нарцисс! Себя просто-таки обожает! Бедная его жена. Тяжело, наверное, жить с таким самовлюбленным типом…

— Это еще что такое???

Я вздрогнула. Прерывая мои размышления, ушастый с шипением отшатнулся от наколдованного зеркала и, яростно сверкая яркими как у оборотня глазами, повернулся ко мне:

— Как ты это сделала?! Немедленно убери метку!

Переведя взгляд на эльфийское чело, я попросту оцепенела: вся в завитушках и вензелях, на коже эльфа, там, где у козлов растут рога, красовалась затейливая буква «С». Несмотря на всю затейливость, не узнать первую букву своего имени я просто не могла. Это что же, я клеймила ушастого??? Да он же теперь меня точно убьет! Лес и речка перед глазами кувыркнулись и поменялись местами. А я провалилась куда-то в темноту.

***

Ледяная вода заливала нос, рот и глаза. Не давала вдохнуть полной грудью, свинцовым грузом давила на тело. Я тону?! Как я оказалась в воде? Я же плавать не умею!!!

Паника захлестнула с головой. Не хочу умирать! Тем более, такой страшной смертью! И я забилась, как пойманная рыбка в попытке удержаться на поверхности и не уйти под воду с головой.

Правая рука зацепилась за что-то твердое. Не раздумывая, я вцепилась в это нечто всеми пальцами, загоняя поглубже ногти, чтобы волна не оторвала меня от моей шаткой опоры. Кто-то яростно прошипел певучим и ледяным, как вода, в которой я тонула голосом: