– Ты уже сегодня пойдёшь в этот швейный клуб? – озабоченно спросила Гюро.

– Нет, что ты! Сегодня вечером я остаюсь с тобой, – сказала Тюлинька. – Мама же уходит на курсы. В швейный клуб я иду только на той неделе во вторник, – успокоила её Тюлинька.

– Тогда хорошо, – сказала Гюро.

– А теперь нам пора домой – заняться вырезанием, даром мы, что ли, собирали веточки! – сказала Тюлинька. – Кажется, придётся идти к тебе с Индивидом, я хочу сначала освободиться от рюкзака.

Дома их ждала неожиданность: у стены на видном месте красовался голубой ящик для хвороста с замком на крышке.

– Это же наш ящик! – обрадовалась Гюро. – Он стоял у нас в Гампетрефе.

Она была очень рада, что ящик вернулся, потому что давно привыкла к нему как к старому знакомому.

– Эрле поставила его, чтобы мы вытряхнули туда всё, что принесём, – сказала Тюлинька.

Первым вытряхнул свой рюкзак Сократ, затем – Гюро, а после них – Тюлинька. И ящик так переполнился, что им еле удалось закрыть крышку.

А тут и Эрле пришла.

– Прекрасно, – сказала она. – Вижу, у нас теперь надолго вперёд есть интересное занятие, вот только одну вещь я хочу сказать вам заранее. Обещайте мне, что не будете ничего строгать и вырезать, когда вы одни, только в присутствии кого-нибудь из старших, чтобы не случилось так, что вы нечаянно порежетесь, а рядом никого нет.

– А Тюлинька – старшая? – спросил Сократ.

– Ещё бы! – сказала Эрле. – Ну а теперь давайте отпустим Тюлиньку домой отдохнуть, потому что вечером ей опять нужно быть у нас.

– Индивид тоже будет теперь отсыпаться, – сказала Тюлинька. – Он так набегался, что дальше некуда.

Тюлинька не опоздала и пришла вовремя, как раз к маминому уходу.

– К нам ещё придёт Андерсен, – сказала Тюлинька. – Я позвонила ему и рассказала, что мы сегодня собираемся построгать, а он там у себя в пансионате всё время занимается такими вещами. Он спросил, можно ли ему тоже прийти, не дожидаясь субботы, и я сказала, пожалуйста, пусть приходит.

Вечером случилась неожиданность. В доме многие знали, что в прошлый раз, когда Эрле уезжала на курсы, Гюро оставалась одна в квартире, и вот сегодня зашли сначала Сократ с Авророй и Эдвардом, и Эдвард сказал:

– Мари ушла по своим делам, а мы решили к вам заглянуть и посмотреть, нашёлся ли кто-нибудь, чтобы побыть в этот вечер с Гюро.

Они принесли с собой три ножика. Сократ, как видно, уже рассказал дома, что у Гюро будут строгать фигурки из палочек, и Эдвард тоже заинтересовался. Потом зашли Нюсси и её мама. Они тоже принесли с собой ножики, потому что Нюсси узнала об этой затее от Авроры. Потом пришли Андерсен и большая девочка, которую звали Грю, а последним пришёл Кнут – тот мальчик, который ездил на мопеде и в которого не была влюблена Аврора.

Потом за Эрле зашёл Бьёрн и привёл с собой Лилле-Бьёрна. Все пришли, чтобы не бросать Гюро одну, и все принесли с собой что поесть. Кто-то принёс фрукты, Нюсси – булочки, а Андерсен – пачку порошка какао. Он отправился на кухню и сварил целую кастрюлю какао.

Когда все уселись строгать, Гюро сказала:

– Смотрите, будьте внимательны с ножами, чтобы не пораниться! Так говорил папа. И думайте только о том, что делаете, а не то порежетесь.

– Очень разумный совет, – сказал Эдвард.

Все пошли к синему ящику с ветками и выбрали себе что понравилось. У Андерсена дело пошло лучше всего: в своё время он вы́резал из дерева не один кораблик. Но ему было гораздо веселее вырезать здесь, чем заниматься этим в одиночестве дома в пансионате. Работал он не спеша и, если надо, помогал другим. Сократ трудился над толстой палочкой, выстругивая барк, а когда закончил работу, то сказал, что получился точь-в-точь тюленёнок. Гюро выбрала маленькую веточку с отростками, как четыре ножки, головка и хвостик, и сделала из неё жеребёнка, по крайней мере так ей показалось самой. Но вслух она этого не сказала. Всем было не до разговоров: каждый был занят своей работой и каждый считал, что у него получится что-то особенное и замечательное.