Ага, чешский Горби.

– Товарищей предупредили по линии ЦК. Не вняли… – Алидин тяжело вздохнул.

– Под какой легендой поедем?

– Туристическая группа министерства внешней торговли. Ты старший специалист отдела социалистических стран. Легенду тебе завтра дадут, выучишь – пройдешь формальную выездную комиссию в министерстве. К сожалению, придется изменить слегка внешность.

– Насколько слегка? – напрягся я.

– Отпустишь усы и бороду, очки без диоптрий. Еще по мелочи.

– Виктор Иванович, не так быстро, – взмолился я. – Какая цель рекогносцировки?

– Задача следующая: при необходимости, быстро, без шума изъять всю верхушку ЦК КПЧ, вывезти ее тайно в Союз. Скрывать не буду. Инициатива моя, если что пойдет не так…

Мы помолчали. Это получается, я капал на мозги Алидину с Чехословакией, а тот – Андропову?

– Юрий Владимирович колебался… – Тесть заварил чай, выставил на стол сушки. – Но моя точка зрения победила. ПГУ поддержало операцию, хотя была большая склока, что «Семерка» лезет не в свои дела.

– А Брежнев?..

– До сих пор сомневается. Но сказал, чтобы все подготовили. Нам очень помогает Цвигун, несколько раз беседовал с Леонидом Ильичом… Дана команда восстановить резидентуру в Праге – раньше ее не было. Так что на месте вас встретят, будет помощь местных товарищей. Плюс военные. Армейцы планируют учения участников Варшавского договора на территории ЧССР, так что и тут будет поддержка.

– Ладно, изъяли мы верхушку ЦК КПЧ… – я почесал в затылке. – Какой дальше у вас план?

Алидин похмыкал, но все-таки выдал замысел. Он был не сложен. Во время военных учений мы похищаем Дубчека и К^>о, в Москве с ними работают, они на встрече представителей коммунистических партий Восточной Европы подписывают «отречение» в пользу лояльных Москве фигур. Главная задача – не допустить повторения венгерских событий. Чехи и словаки должны все узнать, когда верхушка КПЧ уже будет в Союзе.

– Тонкая хирургическая операция, – резюмировал Алидин. – Все, как ты и предлагал.

– Пиво.

– Pivo.

– Хлеб.

– Печиво.

Черный перелистнул справочник-путеводитель по Праге, вздохнул. Чешский давался ему сложно, хотя вроде бы язык похожий, славянского корня. За иллюминатором шумели моторы самолета, в глаза било яркое весеннее солнце.

Самолет набрал высоту, пробил облачность, мы позевали – снять заложенность ушей – и всей группой взялись учить самые распространенные фразы на чешском. Пригодятся.

– Воровать – хм… предупреждать.

– А позор, милиция ворует – это знаешь, что? – засмеялся я. Было дело в далеком будущем, в начале двухтысячных – скатался в турпоездку в Прагу. Пиво, колено, все как положено.

– Нет, не знаю, – майор опять вздохнул.

– Внимание, милиция предупреждает.

– Откуда вы это можете знать? – в мою сторону блеснули очочки цэковца, что ехал во главе группы. Точнее летел. Имел цэковец странное имя Вилорик и обычное отчество Иванович. Мы сразу друг другу не понравились. Очкарик с крысиной мордочкой, выступающими зубами. Так и гляди – вцепится. И я – двухметровый амбал, в форме, с государственными наградами… Именно в таком виде мне приказали в Большом доме явиться для инструктажа на Старую площадь в ЦК. При всем параде.

– У меня были хорошие консультанты в Комитете, – вежливо ответил я на выпад Вилорика. – Например, знаете, как называется этот самолет?

Я постучал ладонями по подлокотникам кресла.

Вилорик промолчал, отвернулся.

– Летадло!

Группа из двух гэбэшников и трех гэрэушников, что летела вместе с нами, заулыбалась. Всем было скучно, до еды еще час пилить по воздушным ямам, а профессиональный разговор при посторонних невозможен.