— Чего хорошего? Ты же весь побитый.

Боян махнул рукой и криво усмехнулся:

— Бывало и похуже.

Впереди показались телеги, спешащих на рынок людей. Тощая лошадь с проплешинами на боку с трудом тащила телегу, нагруженную камнями. Обрюзгший брыластый мужик сидел на козлах и нещадно бил ее прутом.

— Здорова! — подошел к нему Гриша. — Не подскажешь, в какой стороне Лысая гора?

— На что она тебе? — грубо спросил брыластый и с подозрением оглядел побитых молодых людей в рваной одежде.

— Дело у нас. Так, куда идти?

— Не знаю я, — он с размаху стеганул лошадь, отчего та захрипела и, тяжело дыша, продолжила свой путь.

— Убьет скоро, — прискорбно сказал Боян и с сочувствием посмотрел на лошаденку, цокающую по мосту. Гриша тоже едва сдержался, чтобы не отходить тем прутом самого хозяина лошади, однако затевать драку не хотелось. Вскоре они увидели Панаса и Варю. Супруги поздоровались, как старые друзья, и Варя сразу же достала по шматку мяса и приложила к лицу Гриши и Бояна.

— Кто ж вас так? — запричитала она.

— А, — махнул рукой Гриша. — Девушку не поделили. Вы, случайно не знаете, в какой стороне Лысая гора?

Они переглянулись, и Панас шепотом спросил:

— Зачем она вам?

— Поручение надо выполнить, — не стал вдаваться в подробности Гриша.

Варя показала в лес по левую сторону от деревни.

— Туда идите. Когда увидите верхушку горы, тогда уж и не потеряетесь. Только… не надо вам туда ходить.

— А что такое? Волки?

— Там похуже звери, — зловещим шепотом сказал Панас и повторил за женой. — Не надо вам туда ходить.

— Что же там такое? — не выдержал Гриша. — Толком скажите!

— Никто не знает, что там. Потому как никто туда не ходит, — развела руками Варя. — Проклятое место, гиблое. Говорят, что ведьма там засела.

Друзья отдали мясо, попрощались с супругами и побрели в лес, в который указала Варя. Ни дороги, ни тропинки не было, поэтому сначала пришлось продираться по высокой траве, опутывающей ноги, а затем по густым зарослям кустов. Через час пути они вышли в сосновый бор, покрытый белым курчавым ягелем. Он хрустел и пружинил под ногами, отчего идти было легче и приятнее.

— Как же мы гору увидим, если сосны все небо закрыли? — встревожился Боян. — Боюсь, как бы мимо не прошли.

— Гора – не муравейник, увидим, — успокоил его Гриша и сорвал белый гриб. — Эх, как же кушать хочется. Вот бы сейчас жареную картошечку с грибами. И холодным молоком запить.

— В котомке-то может чего и осталось, — Боян снял мешок с плеча, развязал его и достал подсохший хлеб и несколько головок чеснока. Они поделили еду поровну и на ходу съели.

Вскоре бор начал спускаться вниз, и они очутились в густом непролазном лесу. Старые деревья клонились в разные стороны, некоторые догнивали свой век на земле. Поросль лезла, вытянув ветки к небу и пытаясь отвоевать себе место под солнцем.

Боян взобрался на толстое дерево, которое навалилось на соседнее, подняв корни, и радостно закричал:

— Вижу! Вон там она!

— Далеко?

— Да-а, — вмиг погрустнел он. — За день не дойдем.

— Берендей нам десять дней дал, успеем.

Они продолжили путь, хотя шли очень медленно. Постоянно приходилось обходить или пролезать под поваленными деревьями. Елки кололись иголками, паутина так и лезла в лицо, а налетевшая туча комаров кусала куда только доставала.

— Надо было у Берендея хоть какое-то оружие попросить. Ножик, которым ты сало режешь, нас не спасет, — едва Гриша сказал, как сбоку что-то мелькнуло.

«Показалось, что ли?» — думал он, вглядываясь в лесную чащу.

— Ты чего? — остановился Боян.

— Что это там? — Гриша снова увидел боковым зрением движение и успел разглядеть коричневую шерсть.