Даже что-то из средств останется, чтобы отправить Нери в столицу, когда она даст о себе весточку. Немного подумав, я решила, что дам ей шанс. И, если потребуется, то помогу в начинаниях. Я очень надеялась, что неугомонная сестренка все же добьется успеха, пусть не сразу, но добьется. Она из тех, кто отпирает перед собой любые запертые двери и побеждает всех зримых и незримых врагов. Как жаль, что мне далеко до нее, упрямым характером и железной волей я не обладала.

Боги, надо бежать в сторону святилища, чтобы вознести молитвы и благодарности! Сеньора де Эскалоне показалась мне доброй и разумной хозяйкой, но успела предупредить, что в поместье мне не все будут рады. Сам герцог и его старшая сестра будут придирчиво приглядываться. Но владельцы просто со мной не знакомы. Я опрятная, старательная и разумная. Меня не за что увольнять.

Описала она и будущих воспитанников, и молодую сеньориту, с которой мне предстояло посещать светские события. Судя по ее словам, дети — те еще сорванцы, а Габриэль, юная девушка, очень умудренная скромная особа. Вряд ли я столкнусь с трудностями.

Радостная, я шла вперед, прижимая к груди пергамент с предложением. Пешком я достигла центра города, и в своих мыслях не заметила, как на огромной скорости по дороге мчится богато украшенная карета.

— Осторожно! — закричал конюх, сидевший на ступеньке и удерживая четверку лошадей.

— Куда вы смотрите?! — взвизгнула и упала на тротуар, больно ударившись бедром, под ошарашенные взгляды проходивших мимо людей.

Невероятно! Какой-то безумный аристократ настолько торопился, что едва не сбил меня! Идиот! И конюх его идиот!

В Артафьено все привыкли к размеренной жизни. У нас не Порто Мальвезе, чтобы сломя голову, нестись по улочкам, мешая прохожим. Здесь все медленно, тихо и до скучающего ощущения аккуратно.

Экипаж остановился, когда я уже осталась позади. Сначала выпрыгнул виноватого вида служащий, а за ним распахнулась резная дверь. Я не смотрела на людей, чувствуя, как на ноге разливается синяк.

Было немного обидно и неудобно, что все случилось на глазах у множества прохожих.

— Вы не ушиблись? — помогал мне встать слуга и причитал от досады. — Сеньорита, простите.

— Ушиблась, вы не видите? — мрачно всматривалась в пятна от земли и травы на своем платье.

Отстирать-то я их отстираю, но что делать с порванным подолом? Мне так надоело вышивать грубые швы на несчастном одеянии.

— Я могу чем-то помочь? — раздался знакомый голос, и едва увидев меня, он проговорил, — Оу, Сирена!

Я узнала своего недавнего спутника. И, по-видимому, он узнал меня. Приподнятое настроение как рукой сняло. Мимолетное знакомство было интригующим, волшебным. Запоминаться, как злобная фурия мне бы не хотелось, но ситуация другого мне не оставляла.

— Это по вашей милости я лишилась платья и получила синяк? — предъявила я аристократу. — Куда же вы так торопились?

Мужчина мне понравился, но ночь закончилась, и настал реальный день. При дневном свете я не столь впечатляющая, больше ворчливая, а после инцидента весьма злая.

— Прошу прощения, — незнакомец опешил от моего яростного и неожиданного проявления эмоций. — Ехал к бедовой родственнице.

Мне стало немного стыдно за резкость. Вдруг там что-то важное?

— Прощаю, — вздохнула я, и еще раз себя внимательно осмотрела. Жива, здорова, а то, что больно, так это не сломанная конечность. — Не смею вас больше задерживать. — отмахнулась я от него, и захотела было отойти.

— Постойте, — он удержал меня за локоть, а потом сам же убрал руки, ошеломленный собственными действиями. Это считалось верхом неприличия — касаться незамужней сеньориты в окружении общества. — Давайте, я вас хотя бы довезу до дома.