Общаться с девушкой было легко. Её вопросы не удивили. Отвечал правду, но без особых подробностей. Видимо, подходя к двери, она услышала голос Молли, вот и спросила, кто мы друг другу. Возможно, решила, что я изменяю своей возлюбленной, потому что смутилась, задавая вопрос.

Девушки у меня были, но ни с одной из них я никогда не заводил серьёзных отношений и ничего не обещал. Почему-то не тянуло. Мысли мгновенно потекли не в том направлении, воскрешая в памяти яркую картинку нашего нечаянного поцелуя и испуганных голубых глаз графини. Ситуация казалась знакомой, словно уже когда-то случалась и отложилась в памяти.

Разговор коснулся монографии. Я объяснил в общих чертах, почему мне так важны эти исследования. И никак не ожидал, что Виктория окажется дочерью Виктора Рубера.

– Твоя фамилия Рубер? Ты Виктория Рубер? – переспрашивал я, как дурачок, не в силах поверить в услышанное.

– С утра была ей, – кисло пошутила она.

– Тогда почему у тебя нет дара? Про графа говорили, что он сильный маг. Неужели он женился на пустышке?

– Мама тоже была магом. Причём очень талантливым. Я была слишком маленькой, когда она утонула, и мало что о ней помню, – девушка поёжилась, будто от холода.

Мне тоже стало не по себе. Все тринадцать лет – с того дня как Сэм спас меня – я ни разу не плавал в реке или в море. При этом точно знал, что плавать умею и, возможно, когда-то, в прошлой жизни любил это занятие.

– Видимо, не зря говорят, что на детях талантливых родителей природа отдыхает, – опять попыталась неудачно пошутить Виктория. – Мне вот повезло стать тому подтверждением! Оказалось, даже благословление богов не гарантия рождения одарённого ребёнка.

– Знаешь, я не хочу ни на что намекать, – начал я осторожно, боясь её обидеть. – Но ты не думала, что твои родители просто могли быть тебе не родными?

Осторожно не получилось. Виктория мгновенно изменилась в лице, снова становясь той самой стервой из книжной лавки.

Резко встав с кресла, она направилась к секретеру и вытащила из него пластину со шкалой, на которой был прозрачный кристалл размером с кулак. Я лишь однажды пользовался подобным артефактом, когда учителя измеряли наши с Сэмом уровни дара. Тому артефакту было не меньше сотни лет, а шкала у него была всего до двухсот десяти пунктов. Они называли его раритетным, хотя там больше подошло бы слово допотопный.

У Виктории артефакт современный, совсем новый, со шкалой до трёхсот пунктов и чёткими делениями. И безумно дорогой. Либо у её сиятельства денег куры не клюют, поэтому она может себе позволить подобные покупки просто из прихоти, либо крайне печально с финансовой грамотностью.

Вот зачем пустышке артефакт измерения резерва?

А переговорник, зарядка которого стоит бешеных денег на магическом рынке?

Швырнув артефакт в мою сторону, она принесла ещё какие-то бумаги с гербовыми печатями и тоже громко шлёпнула их на стол.

– Вот результаты экспертизы! Мои родители мне родные по крови! Не веришь, сам посмотри. – На стол легла семейная фотография, на которой была запечатлена молодая пара с маленькой годовалой девочкой.

Сомневаться, что это родители Виктории, не приходилось. Женщина была слишком сильно похожа на девушку, что сейчас злилась, стоя напротив меня. От отца она тоже взяла немало. Тут и без тестов всё предельно понятно.

Графиня положила руку на кристалл. Ничего не произошло. Шкала способностей не наполнилась ни на деление!

– Может, он бракованный? Дай я попробую.

Потянулся к кристаллу, случайно задевая кончики пальцев Виктории. И снова меня словно током дёрнуло. Да что за чертовщина? Это уже не похоже на совпадение.