Ясна пожала плечами, но корзину приняла. И в этот момент к Ласселу подошел какой-то знакомый. Они на миг схватили друг друга за предплечья, переплетя руки. Незнакомец принялся что-то рассказывать, а ее надсмотрщик, потеряв бдительность, отвернулся. Такого шанса может больше не представиться! Ясна не думала, что ее сердце способно гнать еще быстрее, но это произошло. Оно билось в горле и пыталось выскочить из глазниц.

— Прости, — шепнула она Зелье и, выпустив корзину из рук, бросилась в проход между шатрами.

Она не выбирала путь, куда бежала, главное было — скрыться подальше с глаз Лассела. Как затравленный заяц она бежала, петляя между повозками, ослами, мулами и их хозяевами. Она расталкивала их локтями, стараясь не сносить товары на прилавках, чтобы не увеличивать число гонящихся за ней. Кажется, даже Зелья не сразу сообразила, что произошло, потому что Ясна услышала ее крик, уже когда чернокожую рабыню от ее взгляда закрывали людские спины.

— Ах ты, мерзавка! — раздалось где-то уже вдалеке восклицание Лассела, и Ясна припустила еще быстрее. — Держите, держите ее! — закричал мужчина, а потом, видно, сообразил, что останавливать рабыню никто не собирается, и завопил что было духу: — Держите воровку!

При этом он тоже проталкивался через рыночную толпу, освобождая себе путь. Ясна лишь раз обернулась, когда услышала грохот. Охранник опрокинул деревянный прилавок с овощами. Послышалась ругань торговца, к тому присоединились причитания его товарищей, но Ласселу было все нипочем. Он уверенно двигался за девушкой, не теряя ее след. Она неудачно поставила ногу, и веревка, которая удерживала сандалий, развязалась. Несколько шагов — и он отвалился. Конечно, поднимать его времени не было. Ясна продолжала бежать изо всех сил. Во рту стоял привкус крови. В правую ногу впивались мелкие камешки, она чувствовала каждый, но ничто не могло остановить ее в желании находиться подальше отсюда.

А вот Лассел, к несчастью, оказался не настолько неповоротлив, как она надеялась. Поэтому иногда ей чудилось, что он вот-вот ее нагонит. Он все ревел:

— Держите воровку!

Но Ясна молнией мчалась вперед, и прохожие не успевали соображать, кого нужно ловить.

— Я до тебя доберусь, мерзость! — не унимался охранник.

Рынок закончился, Ясна шмыгнула в первый попавшийся переулок.

— Смотри, куда прешь! — раздался позади мужской разгневанный голос, а потом женский крик и звон бьющейся глиняной посуды. — Изверг! — кричал все тот же мужчина.

Ясна уже не слушала. Если Лассел, этот великан, врезался еще в чей-то прилавок или повозку, ей это только на руку.

Из последних сил она припустила в тень, которая образовалась между двумя очень близко друг к другу стоящими домами. Хотела повернуть еще раз, чтобы уж наверняка оторваться от погони, но здесь ее ждало жестокое разочарование. Переулок оказался глухим. Здесь не было выхода. Только бежать обратно. А оттуда вот-вот должен показаться Лассел. И теперь она не думала, что сможет как-то задобрить его. Да даже отдайся она ему прямо здесь добровольно, ничего уже не поменяется. Нет, скорее всего, он сейчас об этом даже не подумает, а изобьет ее до полусмерти.

Ясна в панике окинула взглядом темные стены с маленькими окнами. В центре города все ютились в тесных комнатушках, будто в птичьих клетках, которые составили одну на другую в несколько этажей.

— Сюда! — донеслось снизу.

Ясна не сразу поняла, откуда исходит звук.

— Сюда! — снова раздался голос.

Рабыня глянула вниз. В самой тени, так, что и не различишь сразу, находился спуск куда-то, возможно, в подвал. Она, нисколько не сомневаясь, кинулась туда. Там стояла женщина на несколько лет старше ее самой. Но, хотя лицо ее и выглядело еще молодым, фигура была какая-то странная, будто поплывшая, хотя сама она выглядела невероятно худой. Окликнувшая ее стояла в непонятного цвета одеянии, так же обернутом вокруг тела, как и у самой Ясны, а на руках незнакомки сидел малыш. Ясна не смогла бы сказать, сколько ему, потому что совсем не разбиралась в детях, но он точно еще пил молоко, потому что мать прижимала его к оголенной груди.