— Ниже? — переспросил Варов. Ох уж этот отстраненный тон, раскрашенный соблазнительной хрипотцой. В темноте и неизвестности он ласкал не хуже прикосновений. — Здесь?

Едва касаясь пальцами, медленно и с удовольствием, Варов повел рукой ниже. Я всем естеством чувствовала, как пальцы скользили по шее, задержались на ключице, но не замирали. Чувствовала, как сокращалось расстояние до налившейся груди. Скоро, но так долго! Я дышать не могла, только ждала, впитывала в себя каждый миг. Твердые соски ныли, упирались в бюстгальтер — ну же…

Варов все понимал. Естественно, иначе почему он улыбался? Мне так казалось, не знаю, почему. Он добрался до груди, снова рука была слишком высоко, но уже почти интимно. Я шумно втянула воздух и замерла, я ждала, не в силах откликаться. Вторую руку Варов положил на плечо и неожиданно крепко сжал его. Ему тоже не терпелось, он держался и только неосознанные действия выдавали это. Я вспомнила, каким строгим и красивым он был в белом халате, как уверенно делал ЭКГ полуобнаженной, покорной пациентке.

Вторую руку он повел к лопатке, снова едва касаясь, и снова я улавливала дрожь нетерпения. Варов подцепил пальцем лямку бюстгальтера и оттянул ее, замер, думал о чем то. Другой рукой он оглаживал грудь, касался пальцами то края бюстгальтера, щекоча кожу, то надавливал под ним. Дыхание становилось более громким, кажется, я улавливала, как он дергался в такт мощным ударам сердца. И все это из-за меня, моего тела, реакции, покорности… просто из-за меня. Сумасшедшее ощущение, перед которым не выстоят никакие комплексы.

Варов не выдержал и резко сжал застежку бюстгальтера. Просто сжал крепко-крепко и тихо простонал. Терпение заканчивалось, но ему нравилась игра. Мне тоже, но, боже, как хотелось еще! Я подалась назад, только бы ощутить его руку. Он так крепко сжал кулак, что тот казался железным, костяшки пальцев укололи спину. Да, вот оно, желание — мощное, необузданное и неуправляемое. Только от этого в мозгу вспыхнуло такое… даже не удовольствие… просто взрыв эмоций, дикое желание, все сразу. Варов уловил его и принялся расстегивать бюстгальтер. Он больше не казался собранным и суетился, не мог справиться, пока другой рукой сжимал грудь через ткань. Ему было мало, он запускал под нее пальцы, двигал ими, искал сосок и постанывал, когда касался. Каждая его ласка напоминала разряд тока, от каждой я вздрагивала и не знала, как избавиться, выпустить из себя напряжение.

Бюстгальтер исчез, и я поняла, как он сдавливал и мешал. Малейшее колебание воздуха от движений Варова ощущалось на разгоряченной груди, более не скрытой от нахального взора. Но Варов не собирался только смотреть: не тратя времени, он обхватил грудь обеими руками и стал гладить… нет, даже потирать их ладонями, сжимая соски между пальцами.

— Вы ведь этого хотели, ведь так? — с трудом спросил он, грея мое лицо раскаленным дыханием.

Я улыбнулась. Так нравилось представлять, будто там, в кабинете ЭКГ, мы были просто доктором и пациенткой, чьи похотливые желения разоблачили, которую требовалось наказать. Черт, почему я там не пристала к Варову? Нужно будет исправить.

— Так? — не унимался он, с каждым разом все сильнее, все дольше сминая грудь.

Он водил носом по моей шее, терся щекой о щеку и дышал, так жарко и нетерпеливо дышал, словно хищник, готовый вцепиться в добычу.

— А если нет? — усмехнулась я.

Хотелось больше, увидеть еще, почувствовать все, на что был способен Варов. Ему это понравилось, он усмехнулся и обхватил мое лицо рукой, заставил повернуть голову и заговорил, касаясь губами щеки: