- Колин Страйплен… - задумчиво произнесла вслух Нель.

- Ага! Репортажи вашего друга очень популярны в Лидейле, - ответил ей официант, незаметно подошедший, чтобы убрать пустые тарелки.

Нель вздрогнула и повернулась.

- Колин – журналист? – удивленно спросила она официанта.

- А вы не знали? – улыбнулся тот. – Этот ресторан – неофициальный клуб журналистов. Они обожают тут собираться. Обмениваются информацией. Встречаются со своими информаторами.

- Поэтому на стенах и висят все эти вырезки из газет? – догадалась Нель.

- Ага. А Колин Страйплен, - в голосе официанта невольно прорезалось уважение, - один из самых популярных. И сделал себе имя именно на том деле Анаграфа. Ну, вы знаете.

- Нет, я без понятия, - тряхнула головой Нель. – Я приехала в Лидейль только год назад.

- А-а. Ну тогда да. Эти убийства были больше трех лет назад. Потом, вроде, поутихло.

- А этого… ну… Анаграфа поймали?

- Нет. Не нашли. Хоть полиция и рыла носом землю. И господина Страйплена привлекли к расследованию. Он очень полиции помогал. Ходили слухи, что он сам вызвался помогать. Сначала детективы его бортануть хотели, но когда он статьи стал писать и в них свои выводы излагать, опережающие расследование, то полиция сама его пригласила независимым консультантом.

- Вот как! – сказала Нель.

Она бросила невольный взгляд на Колина, который увлеченно вполголоса беседовал с мужчиной за четыре столика от нее.

Официант тоже бросил уважительный взгляд в ту сторону.

- Говорили, - продолжил болтливый официант, радуясь, что нашел полностью несведущего и благодарного слушателя, - что среди убитых девушек была то ли невеста господина Страйплена, то ли его девушка, то ли просто знакомая. Поэтому он так рьяно и взялся за помощь полиции.

- Неужели! – ахнула Нель.

Она снова кинула взгляд на Колина. Тот, как будто почувствовал взгляд Нель, посмотрел на нее и стал торопливо прощаться со своим знакомым. Официант собрал посуду и удалился от столика.

- Не заскучала, Улиточка?

Колин, плюхнувшись на свое место, тепло улыбнулся Нель.

- Это ты? – чуть поколебавшись, но все же решив узнать все напрямую, спросила Нель и ткнула пальцем в статью, где упоминалось имя Колина.

- Ты про эту статью?

Колин посерьезнел и откинулся на спинку.

- Да, вот этот журналист - это ты? Это ты участвовал в расследовании убийств?

- Было дело, - невесело усмехнулся Колин. – Но знаешь, мне не хочется об этом говорить. Нет, ну что за разговоры за обедом, Улиточка? Так ты испортишь себе аппетит.

- Уже поздно. Я все съела, - заметила Нель, но не стала настаивать на продолжении разговора об Анаграфе.

- Как все? А десерт? – поиграл бровями Колин.

- Кажется… - прислушалась к голосу своего желудка Нель.

- Да влезет! – добродушно усмехнулся Колин. – А тут такие пироги с вишнями выпекают! Просто объедение! Официант!

Пирог был принесен: горящий, пышущий жаром, только что из печки. Из его бочка вытекал вишневый сок, а верхняя корочка из слоеного теста была посыпана сахарной пудрой. Колин уплетал за обе щеки, и Нель решила не отставать от него.

- Ну, кто доедает последний кусок? – поинтересовался Колин.

- Я – пас, - отдуваясь, откинулась на спинку стула Нель.

- Ну уж нет! – возмутился Колин. – Я не собираюсь за двоих отдуваться. Будем считаться!

- Что-что будем?

- Считаться! «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана…»

Нель округлившимися глазами посмотрела на молодого человека, но тот на полном серьезе начал говорить детскую считалочку. Считалочка оказалась намного длинней той, которую знала с детства Нель. В коротком стишке произошло поистине кровавое побоище: зарезали царя, царицу, всех царских детей, пару посторонних людей, и только после этого месяц вполне удовлетворился. Палец Колина застыл напротив груди Нель, потом сместился вверх и коснулся кончика носа девушки.