Я невольно рассмеялся. Она действительно очень похоже изобразила ворчливого старика.

– Смешно, да? – она вскинула брови, но уголки ее губ уже подрагивали в улыбке.

– Немного, – признал я. – Но музыка все равно была лучше.

– Зануда! – она показала мне язык и развернулась, чтобы уйти. – Пойду помогу бабушке с ужином. Она, кстати, звала тебя.

– Спасибо, – кивнул я. – Приду, как только закончу с баней.

Алена махнула рукой и скрылась в доме. Я покачал головой, все еще улыбаясь. Что-то в этой девчонке было такое… живое. Искреннее. Даже когда она злилась, это была настоящая злость, а не та холодная расчетливость, к которой я привык в городе. Но руки так и чесались ее отшлепать.

А это рождало во мне массу эротических фантазий.

Вернулся к бане, подбросил еще дров и закрыл дверцу печи. Жар был отличный – можно будет хорошенько попариться после ужина.

К бабе Зине я пришел ровно в семь, как и договаривались. На столе уже стояла большая кастрюля с ухой, тарелки, нарезанный хлеб и – что меня особенно обрадовало – бутылка темного стекла с домашней наливкой.

– Ванечка! – всплеснула руками хозяйка. – Проходи, садись! Мы ждем только тебя.

Алена уже сидела за столом, молча глядя в окно. На мое приветствие она едва кивнула.

– Уха пахнет восхитительно, – сказал я, садясь напротив нее.

– А то! – баба Зина гордо выпрямилась. – Я же говорила, что знаю толк в ухе! Сейчас выпьем для аппетита, а потом за еду!

Она достала три рюмки и разлила густую темно-рубиновую жидкость.

– Ты же будешь, Аленка? – спросила она внучку.

– Конечно, бабуль, – Алена взяла рюмку. – Я уже взрослая.

Невольно усмехнулся, и она тут же метнула на меня гневный взгляд.

– Что смешного? – спросила ледяным тоном.

– Ничего, – поднял рюмку. – За вкусный ужин!

Мы чокнулись и выпили. Наливка обожгла горло приятным теплом. Баба Зина тут же налила по второй.

– За хорошую компанию! – провозгласила она.

После второй мы, наконец, приступили к ухе. Она была великолепна – наваристая, ароматная, с крупными кусками рыбы и идеальными специями.

– Потрясающе вкусно, – искренне похвалил я хозяйку.

– А то! – она расцвела от гордости. – Моя уха всегда славилась на всю деревню. Участковый наш, Михалыч, все время хвалит. Он сегодня тоже должен был зайти, но его вызвали в райцентр.

Алена молча ела, не поднимая глаз от тарелки. Что-то явно не давало ей покоя.

– Аленушка, ты что такая тихая? – спросила бабушка. – Не нравится уха?

– Нравится, бабуль, – она слабо улыбнулась. – Просто устала. День был… насыщенным.

В этот момент снаружи раздался гудок мопеда. Алена вскинула голову, и ее глаза загорелись.

– Это за мной! – она вскочила из-за стола. – Я обещала ребятам, что поеду с ними кататься.

– Какое еще «кататься»? – баба Зина нахмурилась. – Ты же ужинать села! Никуда ты не пойдешь!

– Бабуль, ну пожалуйста! – Алена умоляюще сложила руки. – Мне же скучно здесь! Хоть какое-то развлечение!

– Нет, – отрезала бабушка. – Никаких мопедов. Я тебя знаю – уедешь до ночи, а я буду волноваться.

– Мне девятнадцать! – возмутилась Алена. – Я в Москве возвращаюсь домой и не в такое время!

– Вот именно поэтому тебя и сослали ко мне, – парировала баба Зина. – И не спорь! А то позвоню отцу, расскажу, как ты тут развлекаешься.

Алена побледнела.

– Ты не сделаешь этого, – прошептала она.

– Еще как сделаю, – баба Зина скрестила руки на груди. – Так что садись и доедай уху. А потом будем пить чай с пирогом.

Мопед загудел снова, уже настойчивее. Алена с тоской посмотрела в окно.

– Ладно, – она опустилась на стул, явно расстроенная. – Но можно я хотя бы выйду и скажу им, что не поеду?